Впрошлые выходные завершился очередной международный конкурс песни Евровидение.
Организаторы заявляют, что конкурс остается вне политики, однако сама концепция состязания участников, представляющих свои государства, не может полностью обходится без соответствующего контекста. Исключением не стал и этот год.
Главной отличительной чертой нынешнего Евровидения стало проведение его в британском Ливерпуле от имени Украины — организаторы (Европейский Вещательный Союз) решили перенести конкурс с «потенциально опасной территории». Впрочем, вся евро-неделя прошла с вычурно украинским колоритом, включая выступления артистов, ведущих и фан-зону. Выступить с обращением к аудитории Евровидения намеревался и Владимир Зеленский, однако организаторы отклонили это предложение (вслед за аналогичным отказом на чемпионате мира FIFA-2022).
С каждым годом на Евровидении усиливается тенденция к демонстрации национальной идентичности стран-участниц, и в этом году на конкурсе были представлены песни на 18 языках. Начиная с 2000-х, страны всё чаще отправляют на евро-арену заявки с видным национальным колоритом: наряду с английским, звучат как уже привычные итальянский, французский и испанский, так и менее «певучие» языки вроде литовского, молдавского или даже словенского.
На заявленную аполитичность закрыли глаза представители Хорватии — эпатажная группа «Let 3», исполнившая песню на хорватском языке о некоем «психопате» и «войне» и использовавшая в своем выступлении огромные макеты ядерных бомб. Обычно организаторы запрещают подобные выступления (например, так случилось с Грузией в 2009-м), однако в условиях новой европейской реальности провокационный коллектив не только прошел в финал, но и завоевал поддержку зрителей, заняв 13-е место из 37.
Показательным стало и зрительское голосование, которое в этом году, как и всегда на конкурсе, отражало не только творческие тенденции. Согласно нововведению, голосовать могли не только жители стран-участниц, но и аудитория по всему миру (что, однако, не относилось к владельцам российских банковских карт). В результате больше всего баллов в категории голосов от «остального мира» получила певица из Израиля, занявшая в общей турнирной таблице 3-е место.
Заметно проявились в голосовании и последствия массовой миграции украинских граждан в соседние страны: высшую оценку Украина получила от Чехии и Польши, а также от Португалии, которая, как считается, также является одним из центров украинских беженцев. Швейцарские зрители отдали максимальную оценку Албании — не зря крупнейшей диаспорой в стране являются именно албанцы.
Главным скандалом конкурса в этом году, вопреки подозрениям некоторых экспертов о повторной победе Украины и связанных с этим потенциальных трудностей для Вещательного Союза, стала сфера вполне «традиционных» для Евровидения ценностей — баллы, отданные выступлению Швеции. После объявления победы шведской певицы Loreen фанаты конкурса заподозрили организаторов в намеренном завышении баллов. Якобы подтасовку результатов связывают с грядущим 50-летием легендарной победы на конкурсе шведской группы ABBA (на круглую дату обращали внимание и ведущие, и журналисты). Скандальная махинация резко подорвала доверие фанатов к конкурсу, хотя подобная «классическая» победа явно была призвана к политической стабилизации Евровидения после ковидного кризиса (в 2021-м конкурс отменили из-за пандемии) и показательно очевидной победы Украины в прошлом году.
На общем фоне потерял значимость изначально ключевой новостной повод: возвращение на конкурс Люксембурга. Страна побеждала на Евровидении пять раз и в следующем году вновь примет участие после 30-летнего перерыва. Так или иначе, почти 70-летняя история главного музыкального события с ежегодной аудиторией в 150 миллионов зрителей продолжается и с каждым разом, кажется, набирает всё новые обороты.
