Она сопровождала чету Горбачевых в Италии в 1972-м и предотвращала международный скандал в 1989-м. Она дружила с Лилей Брик и Надеждой Мандельштам. За ней ухаживали Андрей Миронов и Иосиф Бродский. Она первая на Западе опубликовала документы о гибели царской семьи. Она любит Москву, несмотря ни на какую пропаганду, ни на какие санкции.
Сегодня журналистке, писательнице и профессору русского языка и литературы, организатору выставок графине Мариолине Дории де Дзулиани за 80. Ее глаза так же горят, ее шарм и обаяние те же, с которыми она полвека назад впервые покорила столицу СССР.
Рябов и «самозванка»
– Огромное спасибо за то, что Вы согласились на интервью. Что Вас заставляет с такой регулярностью покидать теплую Италию и приезжать в осеннюю промозглую Москву?
– Никто и ничто не заставляет меня приезжать сюда, кроме моей любви к России. Я сюда приезжаю с далекого 1969 года – это 54 года своей жизни. Я не могу уже жить без Москвы.
– Что именно Вам нравится в Москве?
– Все нравится (смеется). Это потрясающий город, у меня прекрасные друзья. Москва – это как Нью-Йорк, международный космополитичный город, где можно общаться со всеми. Тут все есть. Хоть луна на тарелке.
– Ваш прадед ведь из России?
– Да, он жил в так называемой черте оседлости – в Слуцке. Когда в 1881 году убили Александра II, начались погромы, прадед уехал в Вильну, потом в Америку. Три месяца он путешествовал на корабле с двумя долларами, которые и тогда были абсолютно ничем. Потом обосновался в Айове, разбогател. У его дочери был потрясающий голос, ее пригласил в Италию сам Пуччини. Там она познакомилась с моим дедушкой.
– Кто бы мог подумать, что правнучка слуцкого ремесленника напишет книгу про убийство внука Александра, Николая II! До книги были Ваши статьи, и Вы вообще первый человек, который рассказал об этом всему миру…
– Да, я была первым человеком на Свете. Есть, конечно, господин Радзинский, который очень хочет быть первым, много про это пишет, но первой была Мариолина. Мне жалко Радзинского, но это так. Мне просто повезло.
У меня в Москве были близкие друзья Виноградовы – Игорь Иванович и Нина Васильевна. Нина была одноклассницей жены Гелия Рябова. Когда в 1989 году Горбачев собирался в Англию, дипломаты жутко боялись, что королева Елизавета спросит, что случилось с ее родственниками, поскольку дед Елизаветы был двоюродным братом Николая II. Они были очень похожи, их даже путали. И вот в феврале Нина познакомила меня с господином Гелием Рябовым. Это было непросто – он же создал знаменитый сериал «Рожденная революцией», я его видела и решила, что дальше некуда. Меня это совершенно не интересовало. Но разговор пошел совершенно о другом. Он поделился со мной всем, что знал, и сказал: «Если Вы согласны, Вы должны написать одну или несколько статей, но запомните, что моя первая статья будет в начале апреля в «Московских новостях», а Вы до начала апреля должны изучать весь материал и писать». У меня было очень мало времени, я работала как сумасшедшая. Он дал мне записку Юровского, уйму архивного материала, который был у него в руках – кстати, как раз благодаря тому сериалу. Мы сидели у Виноградовых днями и ночами. Потом я немножко жалела, что взялась за это, потому что материал был невыносимый. Я просто плакала, это ужасно.
– И Вам удалось сделать публикации в Италии?
– Это было легко, потому что мы очень дружили с известным тогда журналистом Индро Монтанелли, создателем газеты «Иль Джорнале». Он разрешил мне писать, сколько хочу. Всего я написала три третьих страницы – на этой странице был раздел «Культура». Там были неизданные фотографии, весь материал. По-моему, получилось очень хорошо. Но меня назвали самозванкой – якобы я все придумала. А потом, если не ошибаюсь, 2 апреля вышла первая статья Рябова в «Московских новостях». Они хотели сначала посмотреть реакцию за границей, а потом опубликовать материалы на родине.
Потом известное издательство Rizzoli предложило мне написать книгу, и я подарила Рябову свой гонорар, потому что он был инициатором всего этого.
Ельцин и черепа
– Была история про то, что Рябов забрал в Москву три черепа из захоронения. Вы знаете что-то об этом?
– Он рассказывал, что дружил с одним геологом, и они начали копать под видом геологической экспедиции. По его словам, они точно знали все подробности, где находятся останки, нашли все очень быстро. Потом он мне рассказывал, что он взял череп Государя. В журнале потом было написано, что он взял три черепа, но мне он говорил, что взял череп Государя и хотел в Москве делать экспертизу. Конечно, ему это не удалось, на дворе стоял 1979 год. И этот череп оставался под его кроватью в течение года! Да, с ума сойти! Потом он снова поехал в Свердловск, как тогда назывался Екатеринбург, и закопал череп. Я Вам клянусь, это все его рассказы.
– На данный момент следствие закончилось, у нас идут дискуссии, а Церковь до сих пор не признает эти останки. Вы убеждены, что это Царские останки?
– Я абсолютно убеждена. Но история остается загадочной, и загадка эта останется навсегда, есть вещи, которые никто не сможет разгадать. То, что Рябов рассказал, то, что я видела, дает мне основания быть убежденной. У Церкви, вероятно, есть свои собственные причины, чтобы не принимать решение, но я не знаю, почему. Зачем было бы придумывать все это?
– Может, это было придумано к визиту Горбачева в Лондон?
– А как же все эти Царские предметы, которые нашлись вокруг могилы? Они взяли из музея и потом рассыпали их, чтобы доказать? Нет. Мне кажется, это нереально. Предметы нашел господин Соколов, который вел первое следствие. Потом Рябов еще что-то нашел.
– Получается, что советское правительство все давно знало, просто обнародовали это, только когда подошло время?
– Они все знали, но тогда главным человеком партии в Свердловске был Ельцин, когда снесли дом Ипатьева. Поэтому надо было молчать об этом.
Горбачев и Раиса
– Какое у вас сложилось впечатление о Рябове? Искренне ли он болел за Царя? В СМИ его показывают тайным монархистом, очень православным человеком.
– Нет, не думаю, что это так. Не хочу судить, потому что каждый может жить как ему хочется, но думать, что он монархист – это, извините, немножко смешно.
– Вы думаете, что Гелий Рябов действовал по указанию правительства?
– Он никогда об этом не говорил. Один раз я сказала что-то похожее, и его жена очень обиделась. Но, конечно, он был связан с властью, в Советском Союзе иначе быть не могло.
– Получается, у советского правительства была определенная цель, если они подгоняли под сроки выход этих статей?
– Да, я думаю, они боялись королеву Елизавету, поэтому опубликовали эту новость за границей, чтобы Горбачев мог отвечать на вопросы Елизаветы. Но она их, по-моему, не задала.
– Потом как развивалась история?
– Вышли эти три статьи, потом я написала книгу, которая имела очень большой успех. Мне сразу предложили перевод на русский язык. Я приехала сюда на презентацию книги, Алла Демидова прочитала отрывок из нее. А Горбачевых я сопровождала, когда они были в Италии в 89-м году.
– Какие впечатления у Вас остались?
– Он был безумно симпатичным человеком, простым. Раиса Максимовна, наоборот, была такая дама. Мы тогда в Милане были вместе три дня, и я была, что называется, «женская программа», я сопровождала Раису Максимовну, а у Михаила Сергеевича была другая программа. Кстати, никто не знает, что я их сопровождала в 1972 году, когда они приехали в Италию первый раз. Тогда я, может быть, была единственной в Венеции, кто говорил по-русски, меня очень часто тогда просили помочь. И вот мне дали одну пару. Мы гуляли, я им показывала Биеннале, Венецию, площадь св. Марка, потом мы вернулись в гостиницу. Я подарила Раисе Максимовне шаль, а она мне подарила русскую шкатулку, которая у меня до сих пор хранится. Когда мы снова увиделись в конце 1980-х, она мне сказала: «Ой, вы наш тогдашний Вергилий!» – сразу узнала. Ну а я, конечно, узнала человека с пятном, когда его показали по телевизору как нового главу СССР.
– Как Вы думаете, то, что Советский Союз распался – это геополитическая катастрофа, как говорил Путин, или все-таки он должен был распасться?
– Катастрофа была в том, что это случилось мгновенно. Если бы это было постепенно, было бы лучше, но в этих вещах нельзя выбирать. История делает так, как ей хочется. Но я хорошо помню, что в Советском Союзе была очень тяжелая жизнь. Мне кажется, сейчас стало лучше.
