Неразгаданная тайна гибели Александра Меня

Путь от «катакомб» до всесоюзной известности

Александр Мень появился на свет в 1935 году в московской еврейской семье, глава который был абсолютно равнодушен к религии.

Матери даже пришлось крестить маленького Сашу тайно. Тем более, в то время церковь подвергалась очень жестоким гонениям со стороны сталинских властей.

Храмы в ту злую эпоху разграблялись и разрушались, служители культа тысячами пополняли и без того немалую армию заключенных лагерей.

Несмотря на то, что спецслужбы постоянно выслеживали «катакомбников», семью Меня репрессии не коснулись. В 20-летнем возрасте Александр стал священником, но на службу пошел в РПЦ.

Доставались ему в основном крохотные церквушки в небольших подмосковных поселках и городках. И хотя церковь советская власть по-прежнему не жаловала, по крайней мере, с середины 50-х годов уже и не преследовала слишком жестко.

При этом в бога верили многие оппозиционеры, ходившие в храмы креститься. Причем, некоторым из них хотелось попасть именно к Меню.

И хотя священник приобрел славу «крестного отца диссидентов», в политику он не лез, власти не ругал, и ни в каких антисоветских делах замечен не был.

КГБ, конечно, за ним достаточно плотно наблюдало, но не трогать не спешило, считая вполне себе безобидным «попом».

С конца восьмидесятых отношение государства к церкви стало меняться, что позволило Александру Меню развить бурную деятельность и стать одним из самых уважаемых и узнаваемых деятелей Православной церкви.

Убийство

На отца Александра напали утром 9 сентября 1990 года в поселке Семхоз (ныне часть Сергиева Посада). Кто-то подкрался с спины, и нанес священнику удар топором или саперной лопаткой, забрав у жертвы портфель.

Удар повредил сонную артерию, но истекающий кровью Александр Мень попытался дойти до станции. Его видели несколько человек, в том числе, соседи. Но от предложенной помощи он отказался, больше беспокоясь о потерянном портфеле.

Однако, силы стали его покидать, и священник развернулся в сторону дома. До жилища он не дошел нескольких шагов, потеряв сознание почти у порога. Прибывшим медикам оставалось лишь констатировать смерть.

К тому времени Мень был очень известен и популярен. Потому не удивителен тот гомныц резонанс, который вызвала его смерть. Дошло до того, что к расследованию подключились спецслужбы, а его ход взял на «карандаш» лично Борис Ельцин.

Ограбление

Версий рассматривали множество. Одной из приоритетных была версия с ограблением. Священник шел по «гражданке», в руках добротный портфель.

Почему бы и нет? Тем более, портфель, в котором не было ничего ценного, пропал. Да орудие убийства - топор, говорило о том, что это мог быть обыкновенный «гоп-стоп».

Конечно, под «лапотника» мог сработать и киллер. Но во-первых, все говорило о спонтанности преступления, во-вторых, тропинка, на которой напали на священника, была оживленной. Едва ли бы профессиональный убийца стал так рисковать. Он нашел бы более укромное место.

Примеряли сыщики это нападение и на местных психов, которые часто совершают свои безумные поступки возле храмов. Однако, на подозрение никто из психически больных людей так и не попал.

Месть радикалов

Другой версией рассматривалась месть со стороны радикалов из противоположных лагерей - антисемитов и сионистов. Многие из них имели «зуб» на Меня. Например, священника немало критиковали за его еврейское происхождение и за то, что тот крестил в православие многих евреев, якобы пытаясь подорвать РПЦ изнутри.

Религиозным иудеям Мень мешал тем, что уводил у них единоверцев к свою церковь. Так оно и было, множество этнических евреев после его проповедей приняли православие.

Однако, и эта версия не нашла своего подтверждения. Эти радикалы, конечно, были импульсивны, буквально брызгая слюной в сторону своих оппонентов. Однако, за ними не было никаких боевиков. Все их деяния сводились лишь к угрозам и оскорблениям.

След спецслужб

С учетом резонанса, версия о происках КГБ просто не могла не появиться. Ее сторонники предполагали, что власти просто боялись растущей популярности Меня, который якобы при желании мог пойти в политику и легко стать лидером страны.

Правда, никаких веских доводов в пользу этой версии не нашлось. Да, в семидесятые пару-тройку раз у Меня проводились обыски из-за самиздатовской литературы.

Но священника не трогали даже в более жесткие времена. А уж теперь, когда Советск ий союз трещал по швам, а люди получили такую вольницу, что страшно стало, спецслужбам священник был без надобности.

Правда, позднее эту версию попытались притянуть за уши еще раз. Мол, в похищенном портфеле мог быть компромат на какого-нибудь крупного советского деятеля. Вот он и отправил чекистов сработать под ограбление.

Но зная Меня, всегда осторожного в своих решениях, было трудно поверить, что у него была необходимость влезать в какие-то политические разборки с компроматом.

Подозреваемый

Но, несмотря на обилие самых невероятных версий, уже спустя три дня после убийства был задержан некий Бобков, проживавший недалеко от дома священника. Дважды сидел, пьянствовал, нигде не работал. В общем, тот еще типаж.

Казалось бы, зачем ему Мень? Но Бобков неожиданно признался в убийстве, сказав, что священник грозился пожаловаться на него в милицию, если тот не возьмется за ум. А орудие преступления и похищенный портфель он якобы выбросил в озеро.

Дело раскрыто? Не тут-то было. Спустя некоторое время подозреваемый неожиданно запел совсем другую «песню».

Теперь Бобков утверждал, что его загипнотизировал некий «человек в чёрном облачении», который внушил ему идею убийства священника из-за его еврейского происхождения.

Сыщики уже было заподозрили, что Бобков слегка умом тронулся. Да тот вдруг в одном из свидетелей, проходящих по делу, узнад загадочного человека в черном.

Им оказался живший в Семхозе архимандрит Иосиф (Пустоутов) - сотрудник Отдела внешних церковных связей. Может, он хотел «подсидеть» Меня или завидывал его популярности?

Но очень быстро выяснилось, что оба работника культа были давними друзьями, а с Бобковым Пустоутов вообще никогда не встречался. Безрезультатными  казались и поиски топора и портфеля в озере. И даже детектор лжи не подтвердил признаний подозреваемого.

В конце концов, Бобков заявил, что оговорил себя после избиения милиционерами и их угроз. В общем, след оборвался, поиски убийцы Меня надо было начинать сначала.

В тупике

Новый подозреваемый появился лишь в 1994 году. Некий ранее судимый Бушнев попал в поле зрения сыщиков из гибели его жены.

Женщина попала под подъезд во время ожидания на платформе. Бушнева подозревали в том, что он мог во время семейной ссоры толкнуть супругу под состав. Причем, случилось это в ночь перед гибелью Меня.

Ранее доказательств его причастности к трагедии с женой найдено не было. Но по поводу священника у следователей вопросы к нему появились.

В общем, его задержали. И он даже признался, что ударил топором какого-то «мужика с бородой». Дело в том, что как пояснил подозреваемый, он действительно поссорился с женой, и хотел дать ей «леща».

Но какой-то незнакомец из прохожих заступился за женщину. После этого пьяный Бушнев якобы отправился домой, а не дождавшись возвращения супруги, взял топор и пошел ее искать.

По пути встретил того самого мужчину с бородой и почему-то ему показалось, что этот тот самый заступник, вмешавшийся в их с женой ссору. Ну, и со злости треснул ему от души. Но не думал, что удар мог стать смертельным

В итоге Бушневу предъявили обвинение, однак, позже оно рассыпалось. Рассказ обвиняемого подтвердился свидетельскими показаниями сразу нескольких человек. А топор, с которым тогда ходил Бушнев, не являлся орудием убийства. Так что, в 1996 году горемыка был признан невиновным и освобожден.

Последней зацепкой сыщиков стала пара подозрительных мужчин, которые распивали спиртное за станцией Семхоз и недалеко от места убийства Меня. Эти двое стали единственными, чьи личности установить не удалось. Как, впрочем, и найти.

В течение последующих лет расследование перешло в разряд вялотекущих, а в 2000 году было и вовсе приостановлено. Тайна гибели одного из самых известных служителей культа СССР и России так и сталось тайной.