Близкие Лубицкого, и те, кто лепил из него двойника вождя, потом были уничтожены. Похоже, та же судьба ждала и его самого. Но судьба распорядилась иначе.
Исследователи жизни вождя народов утверждают, что у него в разное время было пять двойников. Потребность в них наступила на фоне ряда покушений на Сталина. Особенно много их было в тридцатые годы.
Например, когда в 1933-м Иосиф Виссарионович отправился на озеро Рица, сопровождавший его Лаврентий Берия настоял на том, чтобы по пути кортеж сделал остановку, и глава государства пересел в другой автомобиль. Свою настойчивость Берия обосновал «нехорошими предчувствиями».
В общем, Сталин, хоть и нехотя, но решил-таки послушать Берию. А вскоре при переезде через реку мост рухнул прямо под той машиной, из которой пересел вождь. Совпадение или точный расчет?
А спустя буквально пару дней Берия снова спас Сталина во время прогулки на катере по морю. Советские пограничники якобы по ошибке приняли судно за нарушителя и открыли по нему огонь. А Лаврентий Павлович своей грудью закрыл Иосифа Виссарионовича.
Снова совпадение? Но здесь уже исследователи предполагают, что и в первом и во втором случае это мог быть все-таки расчет… Берии. Якобы он все это и подстроил, чтобы придать себе значимость в глазах вождя.
А в 1935 году произошла история, которая окончательно убедила Сталина в необходимости завести себе двойника. В Грузии во время визита Сталина к своей матери Екатерине Джугашвили его охрана раскрыла заговор старых грузинских коммунистов, которые хотели ликвидировать вождя, которые «давно предал идеалы партии и революции».
Именно после этой истории в окружении Сталина появился самый известный его дублер Евсей Лубицкий (по другим данный его фамилия была Лубницкий), простой бухгалтер из Винницы. Человека, очень похожего на Иосифа Виссарионовича, привезли на одну из дач в Подмосковье и принялись готовить к совсем другой жизни.
В секретной операции принимали участие специалисты из самых разных сфер, включая косметологов, парикмахеров, портных, психологов и даже преподавателей актерского мастерства. Правда, согласно легенде, все они потом бесследно исчезли. Но зато успели научит Лубицкого ходить, сидеть, разговаривать, хмуриться и улыбаться, как Сталин.
По слухам, его кандидатуру после демонстрационного показа одобрил сам вождь, и даже выпил с ним рюмку коньяку. А потом начались выхода двойника в свет. Сначала его пробовали на небольших мероприятиях. При этом, о замене знало очень ограниченное число людей. Да что там, если даже глава НКВД Николай Ежов первое время не знал, кто его вызывает на «ковер» для беседы.
После нескольких удачных выходов в люди, Лубицкого стали привлекать на более массовые мероприятия. Он даже стоял на балконе Мавзолея рядом с Кагановичем, Молотовым, Маленковым и другими высокопоставленными лицами. Как намного позже утверждал Лубицкий в своем интервью одному из западных изданий, тогда все чиновники уже были в курсе того, что Сталин ненастоящий, и глядя на него, не могли скрыть ненависти к нему.
Однако через несколько лет ненависть партийной верхушки вылилась в доносы на него. Якобы, пользуясь своим положением, Лубицкий мог замышлять что-то плохое против вождя. Хотя есть иное мнение отстранения его от дел. Несмотря на внешнюю схожесть, генетика у Сталина и Лубицкого оказалась разной. Вождь старел быстрей своего двойника и теперь уже никакой гримм не помогал сделать Лубицкого копией Сталина.
В 1952 году Лубицкого арестовали. Потом он рассказывал, что на сто процентов был уверен в своем приговоре. Таких свидетелей, как он, в то время в живых не оставляли. Однако, вместо расстрела его отправили в лагерь на Дальний Восток. А после смерти Сталина заменили наказание на более мягкое, отправив в ссылку в Среднюю Азию.
Именно тогда, в 1953 году, Лубницкий и узнал о том, что вместе со специалистами, когда-то работавшими над его внешностью и манерами, были уничтожены и все его родственники.
Кстати, в родную Винницу бывший бухгалтер, волей судьбы ставший «вторым Сталиным», уже не вернулся. Когда срок ссылки закончился, ему строго-настрого запретили покидать территорию советской Средней Азии. Так он и прожил остаток жизни в Душанбе, где и скончался в 1981 году.
