Академик Ландау: Я счастливый человек - меня даже ни разу не расстреляли

Из теоретиков в агитаторы

В первой половине и в середине тридцатых молодой физик лев Ландау чувствовал себя на седьмом небе. В 24 года он уже руководил целым отделом на «физтехе» интситута в Харькове. Да еще был заведующим кафедры теоретической физики на физико-механическом факультете Харьковского механико-машиностроительного института. Просто сумасшедший скачок карьеры.

Однако, в 1937-м из-за козней новых сотрудников из института пришлось уволиться, что, в принципе, только сыграло на руку Ландау. Узнав, что тот свободен, его позвал в Москву знаменитый Петр Капица. Дал ему хорошую должность. То есть, молодому ученому не пришлось начинать все с нуля на новом месте.

Правда, правдолюб Ландау сам себе испортил жизнь. Узнав, что в Харькове многих его коллег аретсовали, а кого-то даже расстреляли, он с большим удовольствием весной 1938-го редактирует листовку, призывающую в «Антифашистскую Рабочую Партию» для свержения сталинского режима.

В этой крамольной «анитке» Сталин называется фашистским диктатором, в «своей бешеной ненависти к настоящему социализму» сравнявшимся с Гитлером и Муссолини. Листовку собирались растиражировать и распространить перед ближайшими майскими праздниками, прямо на улице, когда там будут тысячи людей. Однако, чекисты сыграли на опережение – листовку перехватили. А Ландау и несколько его «сообщников» арестовали.

Спаситель Капица

За призыв к свержению власти и сравнение Сталина с Гитлером с Ландау могли разобраться коротко и быстро. В те смутные времена расстреливали и за меньшее. Но расправиться с ученым сразу чекистам помешало письмо к Сталину от известного датского ученого Нильса Бора, в котором он призывал спасти Ландау.

По этой причине следствие затянулось. С одной стороны советским властям не хотелось выглядеть в черном свете перед международным сообществом, с другой – обвинение в антисоветской агитации не позволяло взять и просто так отпустить арестованного ученого.

«Гордиев узел» разрубил Петр Капица, написавший письмо Берии с предложением взять Льва Ландау на поруки. Поручительство Капицы сработало, Ландау вышел живым и невредимым. А это в те смутные годы удавалось очень и очень немногим.

Кстати, шум вокруг его дела сослужил Льву Ландау другую хорошую службу. Из-за пристального внимания к его делу мировых светил сверху был спущен приказ не выбивать из Ландау показания силой. А ведь о том, как бериевские умельцы» заставляли подозреваемых признаваться во всех смертных грехах, тогда слагали очень страшные легенды.

Трагедия и загадочная смерть

Много позже, в январе 1962-го, уже будучи всемирно признанным ученым, Лев Ландау на трассе в Подмосковье попал в страшную аварию. Из-за сильной травмы головы он почти два месяца провел в коме. Многие думали, что он уже и не выберется из этой передряги.

Тогда за него переживал буквально весь ученый мир. Самые дорогие и дефицитные медикаменты медпрепараты самолетами доставлялись из США и стран Западной Европы. В итоге, Льва Ландау вытащили с того света. Он пришел в себя, когда у врачей уже практически не было надежды на его выздоровление.

Правда, выздоровление – это было громко сказано. Еще долго он оставался «получеловеком», которому приходилось многим простым вещам учиться заново. Умер Ландау спустя шесть лет. Тогда, весной 1968-го он опять попал в больницу в связи с острой непроходимостью кишечника. Ему провели срочную операцию, но она на помогла.

Он умер неожиданно, спустя несколько дней, хотя чувствовал себя относительно неплохо. Эксперты установят, что у него оторвался тромб. Только вот близкие ученого в этом засомневаются. Другое дело, чтопредъявлять претензии докторам наук из спецклиники для высшего руководства страны, где и лечили Ландау, тогда не только было не принято, но являлось довольно опасным делом.

И лишь много позже, в своих мемуарах вдова Ландау напишет о том, что далеко не все врачи в таких «блатных» больницах были людьми компетентными в своей профессии и что ее мужа при желании можно было спасти.

Но к тому времени большинства тех самых медиков, что лечили Ландау, уже самих не было в живых. Так что, мемуары не стали поводом для расследования, а так и остались лишь… книжкой для занимательного чтения.

Что же касается самого ученого, еще при жизни он не раз повторял: «Я счастливый человек, у меня есть любимая работа, любимая жена. Меня сажали в тюрьму при Сталине и даже ни разу не расстреляли. Что еще нужно, чтобы сказать, что жизнь удалась?!».