Он при жизни стал легендой. И, казалось, о великом спортсмене мы знаем всё. А вот знаем ли мы о том, как жил «великий», когда снимал шлем и коньки?
Прерванный полет
В то утро он с женой и еще одним родственником уезжали рано утром с дачи, где ночевали, и, глядя на мужа, плохо спавшего в последнее время, супруга, которую Харламов «по-тихому» учил вождению, предложила самой сесть за руль.
В официальных документах это будет выглядеть как: «Неопытный водитель на скользкой дороге не справился с управлением и совершил ДТП». В реальности все выглядело намного страшней. На пустой и спокойной в раннее утро дороге женщина за рулем, но без прав позволила себе «лишнее» - выжала «четвертую». Машину занесло, а навстречу летел грузовик.
Двое мужчин-пассажиров погибли мгновенно. Женщину-водителя пришедшие на помощь водители других автомобилей из искореженного салона достали еще живой. Но уже умирающей.
Меньше, чем через час вся столица знала – погиб великий Харламов. К вечеру об этом знал и горевал весь мир. Даже по ту сторону «железного занавеса» он был именно великим мировым хоккеистом, а не просто советским. Судьба отмерила «великому» тридцать три года, замерев на раннем утре 27 августа 1981 года.
Через тернии к звездам
Следствие проводилось на самом высоком уровне. Харламов был «национальным достоянием». И, несмотря на то, что следователя по громкому ДТП курировали с десяток «бонз» «сверху», естественно, в расследовании не делалось акцента на, в общем-то, явный факт.
Владелец транспортного средства допустил управление своего автомобиля лицом, не имеющем на это право. И уж совсем никто не вспоминал о сотрудниках ГАИ, не раз в свое время останавливавших «Волгу» Харламова с супругой за рулем. Но штрафовать, а тем более, сделать «дырку» в правах, ни один «гаец» себе не позволил. Человек, «сделавший» канадцев может позволить себе больше, чем обычный «землянин». Поэтому Харламову лишь шутливо грозили пальчиком и… отпускали. Да, ну, и автограф, конечно…
Правда, до «человека-автографа» Харламову предстояло пройти длинный путь. В 1961-м, когда абсолютно все мальчишки, да и девчонки тоже, мечтали стать космонавтами, 13-летний Харламов мечтал…стать здоровым. Внезапная ангина дала осложнения на другие органы: врачи обнаружили у него порок сердца, с которым долго не живут.
Быть освобожденным от физкультуры в стране, не так давно победившей в страшной войне и «подушно» сдававшей нормы ГТО на «отлично», значило быть едва ли не врагом. В ответ на сыновы болячки, отец привел пацана в хоккейную секцию и… вылечил.
А потом – путь наверх. С начала 1970-х годов молодой Харламов — один из ведущих хоккеистов в стране. Чуть позже – один из лучших в мире. Вся жизнь – сборы, соревнования, травмы и… ликование зрителей, заставлявшее забывать о многократно поломанных и постоянно ноющих костях.
Заслуженный мастер спорта, многократный победитель страны по хоккею в составе своей команды, двукратный олимпийский и восьмикратный чемпион мира… Таким людям во все времена многое прощалось – сходило с рук и Харламову.
Не люди – боги
Прощались неудачные игры, нарушение правил ПДД, «хулиганка» в обыденной жизни… А ведь именно вседозволенность привела многих «известных» к падению. Харламов не страдал «звездной болезнью», хотя и был не без грехов. И, вообще, как оказалось, в недрах известного своей «железной» дисциплиной ЦСКА, случались шалости. Порой с «усугублением».
Позволял себе «расслабиться» и Харламов. Однажды, находясь в компании с несколькими друзьями в «кабаке», швырнул стул в исполнявшего какую-то песню молодого ресторанного певца. «Не умеешь петь как Кобзон, иди посуду мой!» - крикнул водивший близкую дружбу со многими тогдашними звездами эстрады хорошо подвыпивший хоккеист.
В таких ситуациях в старых добрых советских ресторанах швейцар свистел в свисток и через десять минут дебошир уже сидел в кутузке. Но здесь даже милицию не вызывали, хотя летящий стул ножкой разодрал исполнителю щеку.
Администрация заведения готова была терпеть выходки «любимцев публики», во время посещения ресторана которыми «алкогольная» выручка вырастала втрое. Редкий посетитель не просил официанта послать бутылочку тому столику, за которым сидел Харламов и компания. И если себе клиент заказывал водочку попроще, то кумиру – только дорогие марки, даже не спрашивая цены.
Справедливости ради надо сказать, что когда потом протрезвевшему Харламову рассказали о его выходке, он нашел того парнишку-певца и при всех перед ним извинился – несмотря на всю свою звездность.
Еще был момент, который московские старожилы, бывшие в то время молодыми повесами и любителями ночной Москвы, вряд ли забудут. Впереди на скорости километров тридцать ползет милицейский «жигуль» с включенной мигалкой, за ним – петляющая «Волга» с «блатными номерами», а замыкает колонну еще один милицейский автомобиль. Тоже с мигалкой. Было похоже на министерский кортеж - если бы не черепашья скорость.
Слухи о странном ночном автопоезде рассказали о том, что выходящий поздним вечером из клуба Харламов был основательно пьян, но, тем не менее, собирался ехать на машине сам. Его «шатающуюся» «Волгу» случайно заметили сотрудники обычного ППС. Остановили, узнали, предложили помощь – мол, давайте мы Вас довезем. В ответ – пьяная брань и угрозы по типу «завтра все без погон останетесь».
Не помогла и сила, которую попытались применить сотрудники к неадекватному водителю. Во время небольшой потасовки победителя выявить не удалось. Водитель был слишком пьян, а милиционеры чересчур бережны к «важной персоне».
Старший еще одного милицейского автомобиля, проезжавшего мимо, предложил «компромисс» - «хочет, пусть едет сам, но между нами». Так эта процессия и добралась до харламовского дома, причем «Волга» пару раз в пути останавливалась, когда водитель на несколько мгновений буквально засыпал на ходу.
Патрульные, конечно, отчитались перед начальством по ночному происшествию, но дело замяли. Несмотря на расквашенный нос одного из сотрудников, порванный погон другого, и оскорбление при исполнении в виде крылатой фразы любого советского трудящегося – «все м-ты козлы!».
Однажды нечто подобное едва не произошло на борту самолета. С напарником «усугубили» настолько, что был вынужден вмешаться тренер. Бортпроводница к выпившим весельчакам, выражавшим шумное неодобрение тем, что «слишком медленно летим», подходить уже боялась.
Сейчас пьяных самолетных «дебоширов» чуть ли не с «интерполом» разыскивают, а тогда… ах, да – это ведь звезды, им все можно. В аэропорту прибытия к хулиганам даже с протоколом никто не приставал. Словно и не было ничего.
А как по-другому - однажды находившегося в состоянии «после вчерашнего» Харламова тренер не хотел выпускать на лед, а «наши» по ходу матча уступали «заклятым друзьям» чехам 0:2. А когда, наконец, дышащий перегаром Харламов оказался на площадке, от чехов не осталось камня на камне. «Может, особо выдающимся разрешить выпивать перед матчем?» - то ли пошутил, то ли предложил тренер после той игры…
Память памяти рознь
Человек-памятник, человек-стадион… Харламов увековечен во многом, что нас окружает. Чтить эту память стараются те, у кого зажигались глаза при одном упоминании имени хоккеиста, выходящего на лед. Но не все в этом почитании бывали столь бескорыстны, как большинство обычных болельщиков.
Даже в те «запретные» времена, практически сразу после гибели хоккеиста по столице пошел гулять слух о том, что на «черном рынке» появились личные вещи Харламова – его «золотая» олимпийская клюшка, его «золотая» шайба с одного из чемпионатов мира, его «золотой» шлем, который треснул, когда однажды Харламов в порыве ликования кинул его на лед после финального свистка, известивший о победе сборной… И, по слухам, находились люди, которые приобретали, причем, за весьма немалые деньги, эти вещи.
Говорят, за несколько месяцев, прошедших после смерти великого хоккеиста, по Москве и окрестностям разошлись порядка двадцати «золотых» клюшек, чуть ли не сотня шайб того же «цвета» и, как минимум, четыре треснутых шлема.
Спустя годы – в девяностые, когда продавалось всё и вся, видимо, уже другие мошенники попытались еще раз спекульнуть именем Харламова. На этот раз пустили по столице слух о том, что родственники хоккеиста, находящиеся в «трудном материальном положении», распродают личные вещи погибшей, но бессмертной звезды.
Поговаривают, что из количества предлагаемого спортивного инвентаря, к которому, якобы, имел отношение Харламов, можно было бы открыть целый магазин. Как говорится, был бы «брэнд», а предложить под ним найдется что… Даже память…
