Ее талант был неоспорим, фильмам и спектаклям с ее участием был гарантирован успех. Но последние годы жизни артистки оказались поистине страшными…
Ее боготворили миллионы зрителей, но друзей можно было по пальцам пересчитать. Ее выгоняли из театров за отсутствие таланта, а потом за этот же талант давали награды. За измены ее выгоняли мужья из дома, а она все равно помнила и любила их всех.
Татьяна Пельтцер всегда дышала полной грудью и прожила яркую жизнь, но закончила ее в психбольнице, не помня даже своего имени. В 1991 году в одной из центральных газет промелькнула заметка о том, что актриса помещена в клинику для сумасшедших. Пельтцер страдала потерей памяти. В общей палате «местные психи ее не приняли и избили». Потом коллеги сумели перевести Пельтцер в другую клинику. Но домой великая «веселая старуха» уже не вернулась…
Ее всегда знали старой
Пельтцеры происходила из рода богатых купцов, и никогда этого не скрывала. Хотя власть таких бывших господ не жаловала. Любимый брат Татьяны – Александр был осужден по 58-й статье «за контрреволюционную деятельность» и отсидел в тюрьме два года, а после отсидки ему запретили жить в родной Москве.
Кстати, тогда же, когда фемида занималась братом, Татьяну Пельтцер уволили из театра с пометкой «профнепригодность». Во времена репрессий Пельтцерам с их непролетарским происхождением и нерусскими корнями не было места среди «прогрессивных» и передовых.
По национальности Татьяна – еврейка по матери и немка по отцу. Незадолго до войны она вышла замуж немецкого коммуниста и философа Ганса Тейблера и уехала с ним в Берлин. По слухам, русская жена каталась, словно сыр в масле. Ганс сумел обеспечить семью. Но богатства отошли на задний план, когда татьяна… влюбилась в другого. Узнав о романе жены на стороне, Ганс подал на развод и с большим скандалом выставил Пельтцер не только из дома, но и постарался выгнать ее и из Германии.
Вернувшись в СССР, Пельтцер продолжила влюбляться легко и часто. Однако, собственную крепкую семью так и не создала. Резкая и острая на язык она была хороша для мужчин лишь на короткий период, В роли любящей жены и послушной домохозяйки никто из ее любовников Татьяну не представлял.
Хулиганка, картежница, заядлая курильщица и большая любительница потанцевать – героиня, которую большинство зрителей помнит старой. Обязательно в образе какой-нибудь милой старушенции. Однако, у этой всегда на экране и сцене веселой, бодрой, жизнерадостной актрисы была довольно трагическая судьба. Будучи всегда на виду, в душе оставалась одинокой. Тем не менее, для многих именно она была образцом неунывающей старости, женщины без возраста.
Жизнь на «бис»
Ей было уже под восемьдесят, а она по-прежнему хотела брать от жизни все и сразу. В преклонном возрасте с удовольствием делала то, от чего ее лечащие врачи хватались за голову: позволяла себе рюмку-другую водки, курила крепкий табак, обожала крепчайший кофе, от которого другим становилось плохо.
С младшей подружкой и коллегой по театру Ольгой Аросевой могла загулять так, что «мама не горюй». Вообще она любила вечеринки, застолье. Тем не менее, ее воистину вздорного характера боялись многие. Именно поэтому друзей в настоящем смысле у Пельтцер было немного. Правда, это не мешало ей играть блестяще любую, даже самую мелкую роль.
И даже ссора с режиссером великого Театра Сатиры Валентином Плучеком, которого на назвала «сумасшедшим стариком» и, хлопнув дверью, ушла к начинающему тогда Марку Захарову в его мало кому тогда известный Ленком, никак не сказалась на ее карьере. Хотя тогда многие злые язык шептали, что теперь-то Пельтцер «пропадет».
Еще при жизни она стала легендой экрана. Но судьба уже готовила актрисе коварные удары исподтишка. Сначала умер отец. Потом скончался любимый брат. Оба долго болели, и каждого из родственников Пельтцер выхаживала самолично. Уже лежачих, кормила их с ложечки, выносила за ними «горшки»… Но смерть все равно забрала и того и другого.
Позже она узнала, что умер ее первый муж Ганс, которого она, по ее признанию, продолжала любить всю жизнь. В общем, уходили из жизни те немногие люди, которые актрисе были по-настоящему близки.
А потом судьба взялась и за саму Пельтцер. В последние годы у актрисы совсем испортился и без того вздорный характер. Она стала излишне подозрительной, плохо ориентировалась в пространстве, а главное, все больше и больше теряла память.
Сильнее всех от нее доставалось верной домработнице, работавшей у нее долгие годы и которая даже вынуждена была уйти от актрисы. В театре Пельтцер играть уже не могла, потому что заговаривалась и совершенно не помнила текст. Потом все стало совсем плохо.
Последнее пристанище великой артистки
Однажды, когда Пельтцер особенно расшумелась, соседи вызвали ей «скорую». Актрису госпитализировали, но отвезли не в обычную больницу, а в психиатрическую. Там народную артистку СССР поместили в общую палату для душевнобольных на полтора десятка человек.
По возвращению из гастролей ее лучшая подруга Ольга Аросева, узнав, что случилось с Пельтцер, вместе с директором театра Сатиры Мамедом Агеевым немедленно примчалась к подруге. Их долго не пускали, говорили, что Татьяна Ивановна агрессивна, никого не узнает и вообще, мол, опасна. Но когда они все-таки попали к Пельтцер, та бросилась к ним с объятьями, хотя явно и не узнала визитеров. Просто почувствовала – это кто-то свой.
Ольга Аросева ту встречу вспоминала с содроганием. По ее словам, Пельтцер была вся в крови, с расцарапанными лицом и руками. Врач сказал, что она дерется и с медперсоналом и другими пациентами.
«Ничего страшнее в своей жизни, чем в этой больнице, я не видела, – говорила Аросева. – Кругом сумасшедшие старухи шныряли как мыши. А Татьяна прислонилась ко мне и шепчет: «Возьми меня отсюда». Забыла мое имя, но, когда врач спросил ее, кто я, напряглась и сказала: «Друг мой».
Так и не узнав всей правды, кто и зачем избил пожилую больную актрису, ее коллеги сделали все, чтобы перевести ее в другую – более-менее приличную больницу. Потом вечно занятые актеры отыскали бывшую домработницу Пельтцер, которую актриса когда-то выгнала в минуты припадков и, уговорили снова взяться ухаживать за больной Татьяной Ивановной.
В момент беды Елена забудет о старых обидах и снова станет навещать свою подопечную. Будет ухаживать за ней, будет приносить ее любимую геркулесовую каше на пару. Татьяна Ивановна будет гладить ее по руке и движением руки показывать, что очень хочет курить. Помощница будет тайком от врачей давать ей сигарету.
Наверное, ради справедливости стоит сказать, что далеко ее все бросились помогать больной актрисе. Некоторые ее болезнью наоборот воспользовались. Как раз в тот момент, когда Пельтцер выгнала верную домработницу, в ее доме появилась некая администраторша Большого театра, которая заставила больную женщину переделать завещание. Потом из квартиры Пельтцер исчезли все ее сберегательные книжки.
Но хуже всего, что болезнь прогрессировала. Находясь в больнице, Пельтцер уже не помнила имен. Хотя оставалась все такой же суетной и неуемной. В последний раз, бродя по коридору, споткнулась и упала, получив тяжелую травму. Перелом шейки бедра. А человеку 88 лет…
Ее верная домработница Елена, ухаживавшая за ней до последнего, вспоминала, что накануне смерти, Пельтцер, до этого давно никого не узнававшая, ее вдруг признала.
«Это моя, — говорила она врачам, — моя!» - говорит Елена - Только гладила меня по руке и показывала движением пальцев, что, мол, хочет курить. Я достала сигарету, и она с большим наслаждением выкурила. Она даже улыбалась, но в глазах уже была какая-то муть. Но по имени назвать никого не могла».
Елена уехала от своей подопечной около восьми вечера. А в половину одиннадцатого ей позвонили из больницы и сказали: «Татьяна Ивановна умерла». Звезда скончалась тихо. В палате кроме нее лежали еще две больные. Они сказали на вечернем обходе, что Пельтцер как-то ворочалась, но не кричала, никого не звала. Это был знойный вечер 16 июля 1992-го. Не стало великой и непревзойденной Татьяны Пельтцер…
