Виталий Омельяновский: Телемедицина в РФ будет развиваться только на условиях софинансирования

Развитие и широкое применение телемедицины в России возможно только на условиях государственного софинансирования, когда небольшую часть тарифа оплачивает пациент, а остальное — покрывает обязательное или добровольное медстрахование.

Такое мнение высказал в интервью накануне Пятого Телемедицинского форума гендиректор ФГБУ «Центра экспертизы и контроля качества медицинской помощи» Минздрава РФ, клинический фармаколог, дмн, профессор Виталий Омельяновский.

— Виталий Владимирович, для начала расскажите, пожалуйста, чем занимается ваш центр экспертизы контроля качества медпомощи?

— Мы вовлечены в определенные процессы организации финансирования здравоохранения. Мы работаем для Фонда обязательного медицинского страхования и для федеральных медицинских учреждений, Минздрава России с точки зрения экспертной проработки и анализа различных данных и знаний. В основном мы занимаемся вопросами стандартизации и гармонизации документов и концепций, которые разрабатываются Минздравом. То есть, например, экспертиза перечня лекарств перед их включением в список ЖНВЛП, разработка клинических рекомендаций, стандартов оказания медпомощи, критериев качества медпомощи, координация работы НМИЦ. Мы участвуем в анализе, экспертизе с применением различных аналитических, информационных и цифровых технологий, которые позволяют нам принимать эти решения более прозрачно и более эффективно.

— Расскажите чуть более подробно о том, как вы оцениваете качество и как вы участвуете в подготовке решений по цифровизации здравоохранения?

— У нас есть качество и экспертиза медпомощи и есть цифровизация. Если мы говорим о цифровизации, то у нас есть нацпроект по цифровизации здравоохранения. Но цифровизация — это не самоцель, а инструмент. Мы участвуем в создании инструмента для оказания медпомощи. Но зачастую цифровизацию воспринимают как самоцель. Важно, чтобы инструмент не стал доминировать. Потому что если мы ставим целью разработку инструмента, то мы теряем связь с тем, для чего мы это делаем. С точки зрения того, что наш центр является центром разработки методологии многих вопросов, и мы являемся главными по оцифровке клинических рекомендаций и порядков оказания медпомощи, оцифровка медицинских документов — это наш функционал. Трудно представить, что кто-то может оцифровать специфические медицинские документы без понимания вопроса. У нас в этом плане работают лучшие специалисты.

— А что произошло с теми, кто пошел по другому пути и переложил свой опыт оцифровки документов в другой сфере на медицину?

— Финансирование системы здравоохранения сильно отличается от других областей. Одна из проблем — данные между субъектами и федерацией «не бьются» и субъекты не стремятся их гармонизировать. Каждый может наработать свои продукты, но для системы здравоохранения они требуют очень серьезной адаптации. Хотя междисциплинарный опыт — это колоссальная вещь для того, чтобы найти новые решения. Должен быть дирижёр, который на государственном уровне определяет задачи для того, чтобы их унифицировать.

Однако, избыточная регуляция на государственном уровне во всем мире тормозит технологическое развитие и инновации. Это доказано. Когда мы говорим о медицине, я бы не сказал, что все уходит на откуп государству. Государство выделяет деньги, отыгрывает конкурсы, и в медицину заходит бизнес. Бизнес в свою очередь берет субподрядчиков. Важно в этой цепочке не потерять логику той системы, которая планировалась изначально. Во многом пробуксовка связана с этим. Чем больше игроков, тем труднее ими дирижировать.

— На телемедфоруме мы будем презентовать апгрейд карты цифровизации медицины. Какой эта карта должна быть через пять лет?

— Система ВИМИС является системой учета всего, что происходит в здравоохранении. Страховая система, реестр счетов и ВИМИС сейчас разобщены. Идут переговоры об их взаимовыгодном взаимодействии. Если мы не подвяжем ВИМИС к реестру счетов и ТФОМС, то никто не сможет контролировать заполнение ВИМИСов. Они должны быть настроены так, чтобы медицинская организация смогла получить деньги за оказанный объем медпомощи только в том случае, если они не только отчитываются, но и в правильном едином формате предоставляют информацию, причем не только фонду, но и Минздраву. Плательщиком является фонд, а не Минздрав. Поэтому именно фонд вправе регулировать эту ситуацию.

— Какова технология изменений клинических рекомендаций? Насколько сейчас быстро это делается?

— Клинические рекомендации готовятся по процедуре, одобряются Минздравом, утверждаются Ассоциациями по базовым нозологиям Мы ожидаем, что у нас будет 400-500 стандартизированных клинических рекомендаций по основным заболеваниям. Они будут превращены в стандарты и связаны с системой оплаты. Клинические рекомендации должны разрабатываться не реже одного раза в три года и не чаще, чем раз в полгода. Появление новых технологий, таблеток и методов лечения должно находить отражение в клинических рекомендациях.

Проблема в том, что клинические рекомендации оценивают клиническую эффективность, но не оценивают эффективность экономическую. Поэтому сегодня идет крайнее раздувание клинических рекомендаций различными дорогостоящими технологиями. Рост объемов финансирования не успевает за изменениями. Инструментов сдерживания и погружения дорогостоящих технологий не разработали. Имея ограниченный объем денег, мы вынуждены урезать все подряд. И эта тема в ближайшее время взорвется.

— Запрос на телемедицину не до конца реализован. С чем это связано? Как стимулировать регионы, чтобы они живо реагировали на правильные новые технологии?

— Тут вопрос как всегда в некоем конфликте интересов. Во всем мире рассматривается вариант соплатежа. Когда человек платит медицинской организации небольшую часть тарифа за медицинскую помощь или услугу. Остальное платит либо государство, либо еще кто-то. Только в этом случае, телемедицинские технологии будут работать и развиваться. Количество телемедицинских консультаций будет расти ровно до тех пор, пока не упрется в дефицит бюджета. Это в системе «врач-врач».В системе «врач-пациент» для человека из региона нет ограничений в выборе медцентра или врача с помощью телемедицинской консультации. Он может обратиться в любое место. Для этого должны быть прописаны правила также как и при госпитализациях, что пациент может обратиться за телемедицинской помощью в любое медучреждение и заплатить сам, или же может обратиться в любое медучреждение по направлению врача в том случае, если он хочет, чтобы заплатила региональная система ОМС.Кроме того, у нас нет такого понятия как стимулирование добросовестного поведения пациента, как во всем мире, когда при обращении к врачу вводится система соплатежа, например, 10 консультаций бесплатно, а начиная с 11 — пожалуйста, заплати.

— Какой перечень услуг должно обеспечивать государство, а что должно остаться на усмотрение бизнеса?

Запрос на инновации должны формировать пациенты и врачи. Передавать запросы государству, а государство должно искать дружелюбные системы для их внедрения. Наши системы не очень дружелюбны. Чтобы провести инновации, мы сталкиваемся с какими-то большими сложностями, даже если технологии не несут увеличения бюджета. Это недружелюбная система в том числе и для цифровых технологий. Можно за счет государства финансировать экспертизу этих технологий. Можно создавать инструменты, когда экспертизу оплачивает индустрия. Тоже самое с IT-технологиями. Но у нас пока нет методик их экспертизы и оценки.

Есть такой тезис, что в неподготовленную систему нельзя внедрить технологию, какой бы замечательной она не была. Например, есть стенты, но если нет оборудования и кадров, мы можем никогда их не продать. То же самое с мониторингом артериального давления. Технологии всегда требуют денег на их внедрение. И это всегда должны быть деньги сверх. Сначала надо вложиться, чтобы потом может быть была экономия.

— Вопрос о «регуляторной песочнице»: может ли помочь создание маркетплейсов для инноваций?

— В нашем государстве не верят негосударственным институтам. Значит, «песочница» должна быть при государстве. Иначе будет много разных «песочниц», и они будут несопоставимы.

С другой стороны, если мы сильно зарегулируем процесс, создадим один орган, то есть риск коррупции. Рынок информационных технологий слишком коррупционный. Но все-таки это должен быть один орган, решения которого могут быть рекомендательными.

— Кто на ваш взгляд типичный инвестор рынка инноваций в здравоохранении?

— Государство — плохой эксперт в области инноваций. Если в инвестпроекте участвует только государство, не ждите хорошей экспертизы, она будет формальной. Бизнес же заинтересован провести максимально корректную экспертизу. Он заинтересован в возврате средств. Соучастие бизнеса и государства во внедрении инноваций — обоюдовыгодный процесс, ведь бизнес будет оберегать свои инвестиции.