Развитие национальной энергетики: кому это невыгодно?

Ведущая: Уважаемые коллеги, добрый день. Мы рады вас приветствовать в пресс-центре «Инфокса». Тема нашей пресс-конференции – «Развитие национальной энергетики: кому это невыгодно». Наши спикеры: заместитель руководителя холдинга «Энергомаш», председатель совета директоров «ГТ-ТЭЦ Энерго» Алексей Плещев, генеральный директор управляющей компании «ГТ-ТЭЦ Энерго» Александр Тырышкин и член Коллегии адвокатов Павел Зайцев. После выступления спикеров вы сможете задать интересующие вас вопросы. А сейчас, Алексей Геннадьевич, вам слово.Алексей Плещев: Здравствуйте. Хотел сказать пару слов о нашей компании. На сегодняшний день компания работает нормально, все предприятия группы работают в штатном режиме. Мы работаем шесть дней в неделю, есть смены по 12 часов. Все производственные планы выполняются. За время, прошедшее со времен 2008 года, с начала кризиса, мы не остановили ни одно предприятие ни на один день, не сократили рабочих, не сократили заработную плату. И если сравнивать нас с 2008-2009 годом, в этом году мы вырастем по товару примерно на 30 процентов. Мы не остановили инвестиции в производство, не остановили покупку новых станков и освоение новых видов техники. Более того, мы ведем на сегодняшний день строительство крупного завода в Белгороде по производству элементов трубопроводов новым методом – методом электрошлакового переплава. Поэтому если сказать о компании, то в компании все в порядке. На сегодняшний день в компании все в порядке, единственное – существует какой-то негативный фон, который возник вокруг компании. Но повторяю еще раз: в нашей компании у нас все в порядке. Что касается долгов компании, о которых много говорится, много звучит в интернете и всего остального прочего, – на сегодняшний день у нас урегулированы все долги с коммерческими банками. Это такие уважаемые банки, как «Петрокоммерц», «УРАЛСИБ», «МДМ», «НРБ», «Российский кредит», банк «Нордеа». Все кредиты реструктуризированы на срок до 8 лет, они обслуживаются, частично даже гасятся. У нас на сегодняшний день есть неурегулированный долг компании «ГТ-ТЭЦ Энерго» – это инвестиционный проект группы. Но в последнее время наметились тенденции к позитивному решению реструктуризации и данного долга, и мы надеемся, что в очень короткий промежуток времени мы сможем сделать заявление о том, что и последний долг тоже реструктуризирован. Что касается малой энергетики в России, той энергетики, которую продвигает компания «ГТ-ТЭЦ Энерго», – это не только российская тенденция развития энергетики. И ни для кого не секрет, что в последнее время многие страны, в том числе даже развитые страны – они уделяют этому очень большое внимание. И не зря в России существует президентская программа об энергоэффективности, энергосбережении, в которую проект малой энергетики входит как один из составляющих данного проекта. «ГТ-ТЭЦ Энерго» – это самый удачный проект на территории Российской Федерации, который уже подтвердил свою значимость теми станциями, которые построены на сегодняшний день, которые работают на территории России, дают электроэнергию и тепло. Начиная этот проект, мы всегда думали о том, насколько это будет выгодно не только, допустим, компаниям, производящим оборудование, но и для тех, которые потребляют электроэнергию и тепло, и не нашли для себя другого выхода, кроме как строительство серии типовых газотурбинных блоков на территории России. И время показало то, что этот выбор действительно правильный. В принципе, это все, что я хотел вам сказать. Если у вас существуют вопросы, вы сможете задать их потом.Ведущая: Спасибо большое, Алексей Геннадьевич. Александр Иванович?Александр Тырышкин: Ну, я хотел бы добавить, что этот проект родился 10 лет тому назад. Первая наша пилотная станция – это был юг Архангельской области, город Вельск. Это малый город численностью 35 тысяч человек, убогое состояние жилищно-коммунального хозяйства, топливо, которое на станции оставалось – там буквально на неделю, на две, – вот, значит, в этом городе мы построили первую газотурбинную станцию. Люди нам давали благодарности, благодарственные письма были направлены и губернатору, и нашему генеральному директору за тот подарок, который мы им сделали. Этот удачный проект послужил началом вот этой вот большой социально значимой инвестиционной программы. В результате этого что мы сейчас имеем: мы сейчас имеем холдинг, который включает в себя проектирование энергооборудования, проектирование станций, строительство станций, разработку оборудования, изготовление оборудования, эксплуатацию станций, строительство самих станций строительно-монтажными управлениями до выхода к конечному потребителю киловатт и гигакалорий тепловой и электрической энергии. То есть такого у нас в стране нету. Существуют разные компании, которые строят такие станции только по принципу «построить и отдать в эксплуатацию». На самом деле вот у нас в результате вот этого совмещения стоимость киловатта установленной мощности – она является сегодня самой низкой в стране. И то, что мы сейчас вот имеем повышение тарифов в электроэнергии – это как раз тот самый фактор, который может снижать эти тарифы. Я не буду сейчас приводить цифры, но я вам скажу, что вот у нас мощность, которую мы создали, плата за мощность – она где-то в полтора – в два раза ниже, чем у тех компаний, которые вот строят аналогичные станции. Самый главный вопрос в том, что все оборудование основное изготовлено на наших российских, отечественных заводах, входящих в группу «Энергомаш Холдинг». Это вот уникальность, которая позволяет загрузить людей на заводах, загрузить людей наших в регионах и позволяет в результате создать минимальную стоимость вот строящихся этих объектов. Проект – в принципе, он настолько у нас уже вошел, так сказать, в жизнь, и регионы просто требуют выполнения этих проектов. Вот на сегодня мы построили 15 станций. 15-ю станцию мы сдали вот в Новочеркасске буквально на прошлой неделе. Через неделю мы сдаем сейчас станцию в Щелково, это Московская область, где вроде бы, казалось, что энерго достаточная у нас ситуация, но крайний дефицит там имеется тепловой энергии и крайний дефицит, как ни странно, в электрической энергии. Приветствует это и РДУ, приветствуют «Энергосистемы» в этом вопросе. Мы через буквально две-три недели будем сдавать аналогичную станцию в Рязанской области – это город Касимов такой есть, малый город. И всего мы планируем в этом году сдать еще вот три станции, помимо этих двух. Вот этот проект, который мы сейчас имеем, – он поддерживается во всех регионах. Он поддерживается администрациями городов, администрациями районов, администрациями областей, поддерживается и Министерством энергетики, поддерживается и Минпромэнерго, Минпромторг. То есть на всех уровнях идет поддержка. На всех форумах энергетических, где мы представляем «ГТ-ТЭЦ Энерго» – в общем-то, показывать там, ну, нечего, по сути, – в строительстве малой энергетики это единственная компания, которая сегодня может строить. Мы можем строить 20 блоков, в год сдавать, это порядка 10 станций. В масштабах тех проблем, которые сейчас существуют в жилищно-коммунальном хозяйстве, это, конечно, очень мало, да, надо таких компаний, может быть, еще несколько создавать по России, но примером вот этой компании мы как раз являемся. Это самая эффективная компания с точки зрения и строительства, и продвижения российских  технологий. Ведь у нас же, то, что президент сейчас говорит – что нужно делать инновацию, нужно делать энергоэффективность экономики, – вот как раз мы этим требованиям и отвечаем. На сегодняшний день у нас есть такие разработки, которых в мире еще нет. Допустим, те же самые подшипники, в магнитном поле которые работают, наши станции, в таких станциях – мы вот отмечали, когда сдавали и показывали всем, что такие разработки есть вот только у нас. У нас есть единственные преобразователи частоты под это дело. Мы сейчас работаем и инженерный центр работает по многим направлениям: по улучшению и коэффициента полезного действия работающей станции, и есть такие направления, которых у нас в России нет, – это накопители электроэнергии. То есть сущность вот этого инвестиционного проекта – она очень социально значимая для России. И вот то, что сейчас происходит вокруг нашей компании, просто вызывает недоумение. Почему это происходит? Вроде бы, казалось, все должны поддерживать нас в этом вопросе. Здесь и инновация, и энерготехнология, и когенерация. Ведь последний закон о теплоснабжении, который вышел, – он говорит о том, что надо развивать когенерацию, то есть совместную выработку и электроэнергии, и тепла. То есть эффективность стране от этого – это приведет к снижению потребления газа, по большому счету. Там получается очень большая экономия. То есть мы соответствуем всем параметрам. И в то же время вот такой наезд, который идет на нас со стороны… вот в последнее время, о котором вы все знаете – и пресса, и интернет пестрит, – просто вызывает удивление. Да, мы являемся сейчас большими конкурентами зарубежных экспортеров оборудования – «Сименс» и «Дженерал Электрик». Но, понимаете, на этом большом рынке всем место найдется. Но у этих компаний нету той инфраструктуры, о которой я сказал, то есть у нас есть регионы – центры по развитию вот этого строительства газотурбинных станций. На Урале, который в Екатеринбурге находится, – он охватывает Сибирь и всю центральную часть Урала. Это вот город Чехов, который охватывает всю центральную часть Российской Федерации и запад. И южный регион – это расположен в Волгодонске, на «Атоммаше» – наш третий регион по строительству, эксплуатации этих станций и продаже электроэнергии и тепла людям. Поэтому вот моя личная задача и задача коллектива, конечно – сохранить этот коллектив, сохранить то, над чем мы 10 лет работали, и есть плоды, есть результаты. И вот мы сейчас обращаемся во все структуры, я думаю, идет позитивное в этом вопросе начало – наконец-то нас услышали. Будут сейчас вот смотреть на заседании Правительства наши вопросы, и в Минэнерго вот мы сейчас представляем все документы. То есть я считаю, что из этой ситуации мы должны вырулить.

Ведущая: Спасибо. Павел Васильевич?Павел Зайцев: Ну, я как адвокат Степанова Александра Юрьевича хочу сказать от себя и попробовать через средства массовой информации обратиться к президенту Российской Федерации, и донести до него, что его законодательные инициативы, его поправки в Уголовный кодекс, внесенные по его инициативе, или же игнорируются, или саботируются как правоохранительными органами, так и судами. Вот попрошу президента найти возможность, уделить этому внимание и поручить соответствующим органам разобраться в этом. А история в данном случае такова: руководитель группы компаний жил, работал, много было сейчас сказано, чего он хорошего делал для России… Да, он знал, что было возбуждено уголовное дело по заявлению Грефа, руководителя «Сбербанка», но он не хотел это дело доводить до суда, мы считали, что состава преступления там нет. Он регулярно ездил в «Сбербанк» для того, чтобы решить в ходе переговоров все возникающие к нему вопросы, пролонгировать договоры, которые были заключены со «Сбербанком», и погасить все долги перед «Сбербанком». В соответствии с поправками в Уголовный кодекс, которые были внесены год назад по инициативе президента Российской Федерации, лицо, которое обвиняется в совершении преступления, предусмотренного статьей 159-й (в данном случае мошенничество), не может быть заключено под стражу до суда, то есть не может быть ему избрана мера пресечения в виде заключения под стражу по действиям, которые совершены при осуществлении предпринимательской деятельности. В данном случае все действия, которые совершил Степанов, были совершены им именно в сфере предпринимательской деятельности, то есть он получил кредиты в «Сбербанке» для ведения той самой предпринимательской деятельности, в первую очередь в интересах Российской Федерации. Вы знаете, какую лазейку нашли правоохранительные органы вместе с судом, как это можно обойти, игнорировать и саботировать инициативы президента Российской Федерации? Там есть пункт в Уголовно-процессуальном кодексе, что можно заключить под стражу человека, в том числе и обвиненного в действиях, совершенных при осуществлении предпринимательской деятельности, если он скрывается. В данном случае со стороны Степанова, который знал, что возбуждено уголовное дело, и который знал, что, если он скрываться не будет и будет являться к следователю, его не арестуют, но если он скроется, то его можно арестовать, нет логики в тех фактах, которые следствие пытается представить, что он скрылся. А с какой целью – чтобы его арестовали потом? А если бы он являлся, он бы не был арестован. Так вот, сделано было как: он человек, который основной бизнес вел здесь, в Москве. Здесь офис, головное предприятие холдинга. Жил здесь, но зарегистрирован он был не в Москве, а в городе Белгород. У нас в Российской Федерации бывает такое, что человек зарегистрирован по одному месту, а фактически проживает по другому месту. Так вот, тут вот и нашли правоохранительные органы лазейку – лазейку в том, что, если он не проживает по месту постоянной регистрации, значит, по мнению следствия, он скрывается. Ну, хорошо, если у них такое мнение есть, может быть, и можно было бы закрыть на это глаза, но Уголовно-процессуальный кодекс четко регламентирует, что человек должен был быть вызван, если не проживает по месту жительства и не нашли членов его семьи, по месту его работы, через администрацию. Вместо этого по месту его работы… Место работы в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого указано – точный адрес, название организации – то есть они знали, где он работает. Но туда никто не приходил, туда, в нарушение статьи 188-й Уголовно-процессуального кодекса, не направлялось ни одной повестки, то есть Степанов никаким образом никем не вызывался никуда. Более того, следователь знал до избрания в отношении него меры пресечения, что я являюсь его адвокатом, и не предпринял никаких мер по приглашению меня в Следственный комитет с тем, чтобы вместе со мной пригласить и Степанова и ознакомить меня с постановлением о привлечении его в качестве обвиняемого. Ничего сделано не было. Они знали, что он работает здесь, в Москве, знали, что является должностным лицом холдинга, но почему-то здесь они его не искали. Следователи не смогли в суд предоставить ни одной ни повестки, ни корешка, ни одного письма – ни одной попытки вызвать его и допросить. Вместо этого они задокументировали, что он по месту регистрации не проживает, а если не проживает по месту регистрации, значит, скрывается от следствия. Вы знаете, это абсурд, это передергивание фактов, это прямое игнорирование и саботаж инициатив президента. Кому стало легче от того, что Степанов в настоящее время находится под стражей? Ну, этот вопрос повиснет в воздухе – я догадываюсь, кому, но это только мои догадки. Вместе с тем хочу сообщить, что Степанов, когда в отношении него избиралась мера пресечения, предоставил вместе со мной в суд данные о том, что он страдает различными заболеваниями, в том числе у него анкилоз тазобедренного сустава – фактически он отсутствует, тазобедренный сустав. Кроме того, у него пятеро детей, трое из них несовершеннолетних, один малолетний, а один взрослый ребенок тяжело болен. Кроме этого, в суд были предоставлены документы о том, что постоянное место жительства у Степанова есть в городе Москве. Однако вчера при продлении срока содержания под стражей судья фактически проигнорировала тот факт, что у него имеется постоянное место жительства в городе Москве, отнеслась почему-то к этому с недоверием и полностью заняла позицию следователя, который говорит, что «Степанов скроется, Степанов может оказать воздействие на свидетелей и помешать установлению истины по делу». Куда он скроется? Он здесь живет и работает, он никогда не собирался никуда уезжать. Тем более что, если он скроется, его опять заключат под стражу. Смысла в этом нет. А по поводу «давить на свидетелей» – мы знали, что было возбуждено уголовное дело. Оно было возбуждено аж в августе 2010 года, и никаких попыток надавить на кого-то – на свидетелей, помешать установлению истины по делу – нет, их не зафиксировано. Если бы они были зафиксированы, в суд бы эти сведения были предоставлены, но они не предоставлены. Все остальное – это голословные утверждения следователя, а судья верит следователю. Поэтому я хочу сказать, что, к сожалению, то, что делают у нас, благие, хорошие и полезные действия как для государства, так и для общества делают руководители нашей страны, зачастую игнорируется и саботируется непосредственно исполнителями. Уж почему они это делают – это другой вопрос. Я не смогу найти на это ответа. Я думаю, что руководители страны смогут в этом разобраться, поручив компетентным лицам провести по этому поводу проверку. Я считаю, что Степанов содержится под стражей незаконно, по надуманным основаниям, причем вопреки действующему законодательству. Спасибо.Ведущая: Спасибо. Пожалуйста, ваши вопросы. Вопрос из зала: Адвокату вопрос: Павел Васильевич, скажите, пожалуйста, где сейчас сидит Степанов, да, насколько серьезно заболевание, и оказывается ли на него давление? И сразу Алексею Плещеву вопрос: ваше отношение ко всему случившемуся, и для чего все это делается и кому выгодно? Спасибо.Павел Зайцев: Степанов находится в следственном изоляторе в городе Москве, на улице Выборгская. Насколько я знаю, в настоящее время в той камере, где он находится, находятся еще восемь человек (по крайней мере вчера находилось). Заболевание достаточно серьезное – у него затруднена функция движения на ногах. Мне не хотелось бы в это углубляться, но ему даже тяжело садиться на унитаз, извините за выражение, но вы можете догадаться, какие условия для этого в тюрьмах.Алексей Плещев: Мне вопрос был: мое отношение к этому. Ну, какой я ответ могу дать, на самом деле? Конечно, не только мне, а всему коллективу, всей корпорации, всем 12 тысячам человек это очень тяжело. Нам тяжело без нашего руководителя, мы ждем, надеемся, что его скоро выпустят. Кому это выгодно? Я не могу найти ни одного человека, по крайней мере среди моих знакомых, кому это выгодно. Это не выгодно вообще никому. Это не выгодно ни предприятиям, это не выгодно ни трудовым коллективам, это не выгодно ни строительным организациям, которые работают над строительством газотурбинных станций, – это не выгодно никому. Нету такого человека, по крайней мере среди моих знакомых, из тех, которых знаю, кому бы это было выгодно. Еще?Вопрос из зала: Алексей Геннадьевич, у меня тоже вопрос есть. Как вам кажется, ситуация в компании может повлиять на развитие отечественной малой энергетики?Алексей Плещев: Я боюсь, что я повторюсь, но ситуация в компании у нас нормальная, рабочая. Я это уже говорил, да? На сегодняшний день ничего не произошло в компании. Мы не сорвали ни одного контракта, мы не сорвали ни одного срока поставки, ни одного платежа, не сорвали ни заработной платы, даже не уволили ни одного работника. Поэтому ситуация в компании у нас нормальная, и повлиять она на развитие отечественной энергетики, малой энергетики, может только позитивным путем. Другой вопрос – как будет развиваться наша малая энергетика. Тут вопрос уже, может быть, даже и не ко мне. Дело в том, что всегда шел спор между крупной энергетикой и малой энергетикой, и в некоторые периоды побеждала малая энергетика, в некоторые – крупная. Но сравнивать их между собой, что пытаются делать всевозможные эксперты… Их нельзя сравнивать между собой, потому что как можно сравнивать, допустим, автобус и такси? То есть это, и то, и другое – средства передвижения, средства перевозки людей, но у них совершенно разные задачи, и они совершенно разные по своему функциональному состоянию. Малая энергетика на сегодняшний день – на мой взгляд, это распределенная энергетика, которая позволит государству сохранить энергетическую безопасность в очень большом, как бы, таком регионе. Вот посмотрите, пожалуйста – я не хотел, честно говоря, не хотел задевать вопросы, связанные, допустим, с сегодняшними ситуациями в регионе Япония, да (ну, то есть потому что там действительно тяжелая ситуация), но посмотрите: если бы там было большое количество, достаточное количество малых станций, то ситуация развивалась бы, ну, совершенно по другому сценарию. То есть не было таких бы глобальных веерных отключений электроэнергии – как минимум этого бы не было. Потом, наши станции – они абсолютно безопасны с точки зрения пожара, с точки зрения любого взрыва там или чего-то такого негативного. Они безвредны, они, как говорил Александр Иванович, они работают на магнитном подшипнике – это значит, что на станции отсутствует масло совершенно, там нечему гореть. Она бесшумная, ее можно располагать в 50 метрах от жилого здания. Поэтому данный вопрос – я даже не представляю, почему мы задаем такие вопросы себе. Это очевидно, что это хорошо. Поэтому мы как компания сделаем все возможное для того, чтобы данный проект продолжался на территории России. Сделаем все возможное.Вопрос из зала: Вопрос: отразится ли вот эта ситуация на энерго– и теплоснабжении регионов, которые запитаны от ваших электростанций, и продолжается ли реализация президентской программы по развитию малой энергетики?Александр Тырышкин: Ну, я уже сказал, что наш проект – он как один проект, «ГТ-ТЭЦ», в отрыве от всех предприятий комплекса и всех наших других структурных подразделений. Ну, таких организаций много, которые строят и уходят, а вот наша сила заключается в том, что у нас комплекс, и предприятия машиностроительные, которые изготавливают это оборудование, ведут сервисное обслуживание этого оборудования, ведут ремонт этого оборудования. У нас мозговая группа сидит в Санкт-Петербурге, инженерный центр, который думает, как улучшить эффективность работы этих станций. Постоянно мы повышаем коэффициент полезного действия, ведем какие-то экспериментальные работы, улучшаем конструкции. И вот нарушив эту целостность – да, конечно, оно повлияет на все это дело, то есть нельзя разрушать целостность всех этих вот групп, это ясное дело, да. Но сказать, что «все, значит, тепла не будет», – конечно, мы не можем такого сказать. Но в целом, конечно, оно повлияет. С точки зрения дальнейшего продвижения этой программы – ну, я вот сказал, что мы сейчас сдаем станцию, мы на прошлой неделе одну станцию в Новочеркасске сдали, сейчас вот сдаем через две недели в Щелково, потом будет станция в Касимове. И программа-то продолжается. Ведь чем недовольны губернаторы – медленным строительством станций. Они нужны всем, и нарекание вот у них только одно: станции хорошие, станции высокоэффективные, но медленно строят. Ну, вот если бы вот сосредоточить финансы, потому что у нас уже есть и проекты, типовые проекты, у нас есть и люди, которые могут делать, подкрепить бы сейчас финансами – можно бы было, конечно, программу удвоить, утроить ее, выпускать (мы уже просчитывали свои силы) 20 блоков в год. То есть мы над этими вопросами сейчас работаем. И естественно, если вот этот холдинг разбить, отделить «ГТ-ТЭЦ» куда-то, убрать инженерный центр, убрать заводы – ну, конечно, эффективность этой программы – она будет в разы меньше.Вопрос из зала: Вопрос Павлу Васильевичу. Не могли бы вы подробно прокомментировать вчерашний отказ в изменении меры пресечения? Павел Зайцев: По поводу вчерашнего отказа – ну, там основное внимание было уделено двум позициям. Первая позиция – это медицинские показания: может ли Степанов по медицинским показаниям содержаться под стражей? Так вот, дело в том, что, чтобы точно определить, может ли он содержаться под стражей, определить медикам, нужно получить его медицинские документы, где он наблюдается, в больнице. Кроме следователя, это никто не сможет сделать, так как это соответствующая тайна медицинская. 1 февраля при допросе в качестве обвиняемого Степанов заявил ходатайство об изъятии его медицинских документов для приобщения к материалам дела, чтобы можно было сделать вывод, можно ли его содержать под стражей или нет. Оно было занесено в протокол допроса, и, вы знаете, вот уже фактически месяц… Не месяц – уже фактически два месяца оно игнорируется. По Уголовно-процессуальному кодексу, данное ходатайство должно быть рассмотрено в течение трех дней. Два месяца оно не рассмотрено, по крайней мере ответа мы об этом не получили. Я об этом вчера сказал, я думаю, что сейчас следователи какие-то документы в дело вошьют, что они как-то отреагировали. Но мы об этом документов никаких не получили, два месяца это игнорируется. Соответственно, какие выводы можно сделать о состоянии здоровья Степанова, не видя его никаких медицинских документов? В суд была предоставлена медицинская справка о том, что Степанов в стационарном лечении не нуждается и что он прошел флюорографию и кардиограмму. Вы знаете, у него совсем другое заболевание основное, и чтобы сказать, может он содержаться под стражей или нет, должны быть профильные врачи, причем профильные врачи решение должны принимать с учетом медицинских документов, составленных до заключения Степанова под стражу, в течение нескольких предыдущих лет. Но это не было сделано, это полностью игнорируется. Сами мы это сделать не можем. Я считаю, что это грубое нарушение Уголовно-процессуального кодекса, нарушение права Степанова на защиту, нерассмотрение заявленных им ходатайств. Я считаю, что сделано это только с одной целью – не изменять Степанову меру пресечения. Я думаю, что следствие прекрасно понимает, что, изъяв медицинские документы и предоставив их врачам, последние могут сказать, что он не может содержаться под стражей, поэтому это и не делается. Другим чем-то это не объяснить. Это первое. Второе, что вчера обсуждалось – это возможность проживания его в Москве. Судья в постановлении о продлении срока содержания под стражей указала, что нет у нее оснований доверять тем документам о найме жилого помещения, которые были заключены еще несколько лет назад. Кроме этого, речь шла еще и о его семейном положении, о детях больных, о том, что семья признана официально многодетной – все полностью проигнорировано, о том, что он скрываться не будет, тоже проигнорировано. Я считаю, что данные действия совершены как следователем, так и судом незаконно. Мы вчерашнее решение будем обжаловать в кассационной инстанции, то есть в Московском городском суде.