В распаде СССР нет никакой катастрофы

В чем состоит катастрофа? Эта мысль развития не получила — видимо, подразумевалось, что это и так все понимают. Но понимают не все. Поколения, родившиеся после 1980-го года, при СССР не жили или были слишком маленькими, чтобы судить по собственному опыту. Доказать им это будет нелегко. Да, Советский Союз распался, но Россия-то выжила и даже успешно адаптировалась к новому постбиполярному миру. Почему же часть людей в нашем обществе до сих пор страдает фантомными болями по Советскому Союзу?

Нас настойчиво пытаются убедить в том, что Советский Союз и Россия — почти одно и то же, что между ними надо ставить знак равенства. Как раз этого делать не надо. В 1991 году распалась не успешная евразийская держава, а последняя европейская империя, каковой и являлся СССР.

Если посмотреть вглубь веков, история России покажется не столь уникальной, как нам пытаются доказать. Россия начала завоевывать колонии приблизительно в одно время с Испанией и Британией. Вот только европейцы отправились по океану на запад, в сторону Америк, а Россия — по суше на восток, в направлении Сибири и Дальнего Востока. Кто-то может возразить, что, мол, Сибирь — это не колония. Боюсь разочаровать несогласных, но все новозавоеванные земли управлялись именно как колонии. Из них выкачивали «мягкое золото» — пушнину, фактически нефть и газ той эпохи, управлялись они через специальные институты, и даже в православие покоренные народы принимали неохотно — ведь крещеные местные жители освобождались от выплаты дани и государство теряло доходы. В XIX веке европейцы пошли в Африку и Азию, а Россия — на Северный Кавказ и в Среднюю Азию. Иными словами — мы вели себя как обычные европейцы.

В чем действительно есть разница — так это в том, что европейские империи распались после Второй мировой войны, а российская империя за двадцать лет до того трансформировалась в советскую. Как это произошло? Очень просто — новой советской власти удалось подкупить национальные меньшинства, пообещать всем этническим группам вне зависимости от численности право на национальную идентичность в обмен на поддержку большевистского режима. Национальные элиты умеют держать свои народы в узде и страхе — это мы видим на примере современных Чечни и Дагестана. Эта бомба, заложенная бездарной национальной политикой Иосифа Сталина, и взорвалась под Советским Союзом в 1991 году.

Наши элиты мучает не столько горечь поражения в «холодной войне», что было бы объяснимо, сколько банальная постимперская «ломка». Но уместно ли мечтать о «большой России», если мы не в состоянии обустроить «малую»? Эта «малая Россия», между прочим, раскинулась от Владивостока до Нарвы, в ней проживают 203 национальности, народа и этноса, говорящие на 150 языках. Как сохранить это многообразие, как им управлять — задача нетривиальная.

В 1991 году Россия потеряла огромные территории, на которых русские были в меньшинстве. Сегодня в России доля русских достигла 80,9% против 50,8% в СССР перед его распадом. Однако стало ли от этого спокойнее и комфортнее жить? В некоторых субъектах РФ русское население со времен СССР существенно сократилось — к примеру, в Ингушетии доля русских составляет 0,8, в Чечне — 1,9% населения. В других регионах наблюдается обратная ситуация — компактно проживающие национальные меньшинства управляются варягами, присылаемыми из Москвы под предлогом борьбы с неэффективностью и растратой бюджетных средств. Возникает ситуация, когда все друг на друга обижаются и все всем недовольны. Если на эти споры накладывается национальный вопрос, как это, видимо, случится в Дагестане, ситуация может стать взрывоопасной.

Проблема в том, что Российская Федерация — федерация ненастоящая, липовая.

Руководителей субъектов назначают и снимают из центра, волеизъявление населения не учитывается, местное самоуправление разрушено. Федеральный центр ведет себя как захватчик. Что же делать?

Проблемы столь остры и глубоки, что для их решения нужно пересмотреть всю систему взаимоотношений между центром и регионами. Россия должна на деле стать федеративным государством. В любом успешном федеративном государстве центры власти, бизнеса и притяжения «мозгов» рассредоточены. Это дает стране дополнительные возможности для развития и укрепляет доверие между обществом и властью. Наконец, это повышает мобильность населения и ускоряет движение рабочей силы по горизонтали, что весьма актуально для нашей огромной малоосвоенной страны.

В России этого не происходит, и не потому, что в регионах отсутствуют живые, здоровые силы, а потому, что федеральный центр целенаправленно замыкает процесс принятия решений, наиболее ценные ресурсы и финансы на себе.

Пора перестать принимать решения за людей; дать регионам больше полномочий, вернув в них политическую жизнь и позволив «выращивать» собственных молодых политиков; наконец, изменить налоговую систему таким образом, чтобы запустить между регионами конкуренцию за инвестиции и человеческий капитал. Полномочия губернаторов должны быть расширены при усилении реальной борьбы с коррупцией и гарантий независимости суда; а в бюджетной сфере основной финансовый план страны должен составляться «снизу вверх». Чтобы регионы получили политический голос, Совет Федерации должен избираться напрямую и реально стать верхней палатой парламента, а не местом штамповки правительственных решений.

Освобождение регионов важно еще и потому, что самостоятельность регионов — мощнейшее противоядие против имперского менталитета, отголоски которого в нашем народе по-прежнему сильны. Возрождение имперской риторики находит живой отклик у многих соотечественников. Это неудивительно при том потоке пропаганды, который льется на граждан из телеэфира и радиоканалов. Дав регионам свободу, в том числе на языковом и культурном уровне, мы окончательно выбьем почву из-под ног националистов всех мастей и докажем самим себе, что Россия — это не нация, это уникальная региональная цивилизация, открытая для разных народов. Пусть не все регионы добровольно входили в состав России, но добровольно они из нее и не выйдут. Потому что не захотят.

Здорово, что мы гордимся своей большой и разнообразной страной. Но вместо того, чтобы обустраивать ее и заботиться о ней, мы одержимы территориальной экспансией и расширением территории. Этот вирус сидит в нас и по сей день. Удивляет, насколько россиянам «тесно» в границах страны, где заселено менее половины территории! Но на самом деле в этом нет нашей вины — наша власть исторически одержима территориальными захватами и имперскими амбициями. Во все эпохи она без тени сомнения бросала все возможные и невозможные ресурсы общества на расширение империи. Мы поддерживали и продолжаем поддерживать бывшие колонии: прощаем долги среднеазиатским странам, отпускаем газ Белоруссии по бросовым ценам, платим за безопасность Армении. В то же время мы оставлять «на потом» повседневную работу по обустройству собственной страны. Национальной идеей России в 21-м веке должна стать идея развития, а не экспансии. Нам нужно научиться уважать себя и делать нашу жизнь лучше — в Сибири и Нечерноземье, на Урале и в Калининградской области.

Сегодня Россию боятся, но не уважают — и не только на пресловутом Западе, но и внутри ее собственных границ. Сотни тысяч россиян отказываются жить в России, уезжая за границу в поисках самореализации, свободы и безопасности. Сотни тысяч других россиян покидают свои депрессивные регионы, каковыми их сделала центральная власть, в направлении столиц, оставляя за собой демографическую и экономическую пустыню. Россияне должны выбирать жизнь в России — во всех ее прекрасных уголках — не по принуждению, а по велению души. Их невозможно заставить, их можно только убедить. Если Россия превратится в общество равных возможностей, взаимного уважения и общего успеха, у нас есть шанс на успех.

Когда Россия «возвращала» Крым, одна молодая украинская поэтесса написала стихотворение об Украине и России, бросив в лицо россиянам много обидных слов, в частности «вы — огромные, мы — великие». Украине еще придется доказать свое величие, но и нам нужно сделать выводы из собственной истории и признать, что масштаб и величие действительно разные вещи. Сегодня нам важно быть не больше, а лучше, эффективнее, толерантнее. Не бояться критики и быть открытыми для тех, кого мы не всегда принимали в расчёт или считали равными — прежде всего в своей собственной стране. Ключ к единству и процветанию России именно в этом, а не в бессмысленном расширении территории.

Источник