Неизлечимый украинский синдром Весь-Мир-Нам-Должен

Им чудятся российские танки, которые кружным путем, через Донбасс идут на столицу, они видят диверсионные группы ГРУ ГШ МО РФ почти в каждой подворотне, кажется, что газпромовское сырье, купленное в Польше или Словакии, прошло чистилище и теперь обладает удивительными демократическими качествами. Потому оно и дороже.

Но это признаки легкого помешательства. Те, кто поражен недугом давно, убеждены, что Украина после освобождения от влияния Кремля стала независимой державой. Такие формы болезни проистекают особенно тяжело, науке пока неизвестны случаи излечения.

Недуг, превращающий людей в зомби, передается через слюну. То есть, при общении с инфицированными надо стараться их не раздражать, чтобы не доводить дело до укуса. Например, на зиговку «Слава Украине» нужно мгновенно, не задумываясь, отвечать «Героям слава». Это своеобразные пароль и отзыв, маркер, делящий громадян на своих и чужих.

Все сложнее отличить больного украинца от здорового — здоровые научились мимикрировать, чтобы не заразиться. Во всяком случае, СУГС-тест уже без труда проходят все поголовно.

Признаться, я пока не разобрался, болен глава представительства ЕС на Украине Хьюг Мингарелли, много лет связанный с нэнькой должностными обязанностями, или сохраняет здравый смысл. Если судить по его выступлениям на публике, то он полноценный зомби, браво рассуждающий о незалэжности и российской агрессии.

Но это, конечно, поверхностный диагноз. Повторяю: отличить больного от мимикрирующего очень сложно. Тем более, если это иностранец.

Недавно в эфире Украинского радио он рассказал, что в ноябре во время саммита Восточного партнерства Петр Порошенко лично попрошайничал у председателя Еврокомиссии Жан-Клода Юнкера. Пытался стрельнуть 600 млн евро макрофинансовой помощи.

Жан-Клод, конечно, не отказал — он тоже знает, как нужно разговаривать с больными. Обещал подумать, изучить вопрос. Что дало повод Порошенко, вернувшись на родину, заявить о том, что ЕС готовит амбициозную программу помощи Украине.

Этот точно неизлечимо болен.

Хотя и так было понятно, что 600 млн евро, даже если б их дали, едва хватило бы на новогодние подарки хорошим людям — друзьям укропрезидента. Ну, там, автопарк обновить, в Куршавель с красивыми девчонками съездить на каникулы.

Словом, деньги ЕС не помешали бы. Не свои же тратить, в конце концов.

И вот наконец Хьюг Мингарелли отказ озвучил. По официальной версии, из-за снижения накала борьбы с коррупцией. А еще он напомнил об обязательстве Украины немедленно отменить требование, чтобы активисты гражданского общества декларировали свои доходы. Другими словами, профессиональные антикоррупционеры, ставшие народными депутатами, но не утратившие навыки и связи, не должны показывать свое грязное белье, то есть, размеры грантов, которые позволяют им покупать элитную недвижимость, хорошие машины и останавливаться в приличных пятизвездочных отелях.

Справедливое требование, согласитесь. Не должны активисты гражданского общества, выполняющие важную миссию санитаров леса, подвергаться гонениям из-за своих высоких зарплат. Народ не должен сомневаться в чистоте помыслов борцов за счастье Украины.

Есть еще одна форма того же недуга, весьма распространенного в нэньке, — скрупулезный подсчет доходов ЕС, из которых должна выделяться помощь Киеву. На Украине точно знают, что у разжиревших бюргеров, сеньоров и буржуа денежка водится. Осталось их только раскулачить.

Тарас Качка в 2007 – 2011 годах участвовал в переговорах по Соглашению об ассоциации с ЕС и хорошо знаком с прижимистостью европейцев. Вот что он написал вчера в Европейской правде:

Насколько вообще уместно в этом контексте говорить об Украине? Уместно ли лоббировать что-то свое? Ведь бюджет — это сугубо внутренний вопрос ЕС. Но вспомним прошлогоднюю дискуссию по «Плану Маршалла для Украины». В ответ на эту инициативу мы услышали от ЕС: используйте хотя бы то, что есть.

С нашей стороны прозвучали достаточно обоснованные претензии: нам нужна помощь, но не так и не то. Таким образом, Украина нуждается в помощи от ЕС, пути ее предоставления должны соответствовать общим интересам как ЕС, так и (прежде всего) Украины.

Помните, о чем говорил глава укроМИДа Павло Климкин три года назад, когда масштабы эпидемии были видны еще не всем? Напомню, чтобы впредь вы могли легко распознавать признаки болезни.

Главной задачей украинской дипломатии я вижу в том, чтобы все лидеры стран, все политики, просто граждане по всему миру, которые нас поддерживают, просыпались и ставили перед собой один простой вопрос «Что сегодня я должен сделать для Украины, которая страдает от российской агрессии?». А вечером, завершая свой день, они бы спросили, что именно, практически, я сделал для Украины.

Судя по всему, Тараса Качку укусила та же муха. Или Климкин. А может, наоборот.

По последним данным, синдром Весь-Мир-Нам-Должен выявлен и уже изучается в лучших лабораториях МВФ, Всемирного банка и ЕБРР. Но лечению по-прежнему не поддается — Украине суждено погибнуть во имя прогресса человечества, оставив нам качественную вакцину от майданов.

Говорят, на десяток лет помогает.

Источник