Максим Суханов, Владимир Вдовиченков и Владимир Симонов примеряют на себя судьбы стариков из дома инвалидов, вспоминают прошлое, сплетничают о женщинах и замышляют побег. В театре имени Вахтангова вышел спектакль «Ветер шумит в тополях».
Терраса на тот свет
Нынешний сезон оказался богат на двусмысленные события -- талантливо поставленные и хорошо сыгранные спектакли, которые хочется отрецензировать словами из анекдота: кушать – да, а так – нет. Смотреть можно, восхищаться -- нет.
Тема в пьесе современного французского драматурга Жеральда Сиблейраса заявлена вполне трагическая: угасание былых героев Первой мировой, коротающих дни на террасе дома престарелых в конце пятидесятых годов прошлого уже века. Кассовые шутки про старческую эрекцию грамотно сочетаются с элементами интеллектуальной драмы, взятыми из «В ожидании Годо» Беккета. В «Тополях» вместо мифического Годо честно ждут прихода смерти. То есть формально все принципы хорошо сделанной пьесы соблюдены, но персонажи у Сиблейраса выходят не живые, об их прошлом приходится только догадываться, а действия никакого нет. Есть только забавные пикировки между желчным, одержимым депрессиями Густавом, контуженным и без конца падающим в обморок Фернаном и здравым, бодрым, но хромым Рене.
Римас Туминас – не просто грамотный постановщик, а один из лучших режиссеров своего поколения – осложнил интригу тем, что доверил роли стариков Владимиру Вдовиченкову, Максиму Суханову и Владимиру Симонову, то есть как бы удвоил задание. Актеры играют чужие судьбы и чужой возраст.
В итоге получается клоунада, в которой Суханов в очередной раз изображает великовозрастного младенца. Впрочем, старость в его исполнении выходит такой трогательной, что его Фернана, единственного из всех, порой и впрямь жалко. Вдовиченков с ювелирной точностью играет прирожденного поэта и увенчанного орденами храбреца, а ныне -- патентованного психа Густава, чей огненный взор всегда уперт в стену. А Симонов – сухого интеллектуала Рене, любящего сочинять подробности о своих прогулках вокруг женской школы.
Марш навзрыд
Художник Адомас Яцовскис превратил террасу с видом на тополя в некое полусновидческое пространство, в котором каждый из героев оказывается у руин своей былой жизни. Густав сидит у полуразрушенного постамента, Фернан – у напоминающей саркофаг плиты. Рене, опираясь на палку, расхаживает среди пустых пюпитров и забытых нот.
Похоже, здесь должен был сидеть оркестр, играющий марши в честь героических стариков, но оркестранты, по-видимому, давно почили. А искаженные звуки марша раздаются лишь на несколько секунд и словно не наяву, а только в сознании стариков, взволнованных тем, что их террасу могут занять другие обитатели дома.
Марш французских легионеров, к звукам которого композитор Фаустас Латенас подмешал пару надрывных аккордов, сплавив былое величие и нынешнюю нелепость, -- самое сильное впечатление от спектакля, достойное высоких слов. Вероятно, те же слова можно было бы сказать и обо всей постановке, если бы она длилась час вместо трех -- на такой хронометраж пьесе катастрофически не хватает глубины и хоть какого-то развития действия.
«Тополя» -- совместный проект театра имени Вахтангова и известного продюсера антрепризных проектов Леонида Робермана. Три звезды, емкие декорации, умная режиссура гарантируют спектаклю аншлаг в любое время и в любом месте. Проблема только в том, что от режиссера такого уровня, как Римас Туминас, ждешь чего-то большего, чем хороший кассовый спектакль. Чего-то важного, прямо-таки жизненно необходимого, за чем мы и ходим в театр (ведь не за тем, чтобы поглазеть на известных артистов), и в чем нам в последнее время упорно отказывают самые значительные театральные творцы.
