Продюсер и музыкант Дэнджер Маус превращается из поп-механика в режиссера. В компании итальянца Даниэле Луппи, Джека Уайта и Норы Джонс он создал «Рим» - идеальный саундтрек для выдуманного спагетти-вестерна.
Об американце Брайане Бертоне, больше известном как Danger Mouse, всегда найдется что рассказать. Его по делу называют самым успешным продюсером десятилетия: на его счету лучший альбом Gorillaz «Demon Days» и сольники Деймона Элбарна, релизы блюз-рокеров The Black Keys, Бека Хенсена и других звезд. А сейчас он занят работой над новой пластинкой самих U2, ищущих новое звучание. С другой стороны, Опасный Мыш сам себе отменный артист. Не проходит года, чтобы не появился новый проект с его участием. Сначала он сделал упор на хип-хоп и соул, для чего создал дуэт Gnarls Barkley – десять из десяти, что вы слышали его хит «Crazy». Потом был сложный и таинственный проект «Темная ночь души» («Dark Night of the Soul») в компании музыканта-затворника Sparklehorse, режиссера Дэвида Линча и еще десятка приглашенных вокалистов, в диапазоне от Игги Попа до Джулиана Касабланкаса. Замыкает резюме меланхоличная инди-поп-группа Broken Bells. Вроде бы все ходы записаны, но Danger Mouse оказался настоящим мастером загадок и лишь в самый последний момент предъявил козырного туза -- концептуальный альбом «Rome», которому он, оказывается, посвятил последние пять лет.
Кроме визионерских трюков, Опасный Мыш очень любит кино. Говоря о желании иметь свой авторский почерк, он приводит в пример Вуди Аллена. «Темную ночь души», создававшуюся в обстановке строгой секретности, Бертон и его партнеры поначалу выдавали за музыкальный фильм. Проект «Рим» продолжает эту линию – он задуман как знак почтения гению Энио Морриконе в виде саундтрека к несуществующему спагетти-вестерну.
Реставрация по-итальянски
Напарником Дэнджер Мауса стал Даниэле Луппи – итальянский композитор, живущий в Лос-Анджелесе. Будущие соавторы заочно хвалили работы друг друга в прессе, а познакомившись в 2004 году, обнаружили, что оба сходят с ума по итальянскому авантюрному кино и музыке из него. Сперва они увлеченно разбирали бертоновскую коллекцию пластинок той поры: Морриконе, Бруно Николаи, Пьеро Умилиани и других мастеров, а затем перешли к собственным наброскам.
То, что «Рим» строился не один день, объясняется желанием Бертона и Луппи в точности воспроизвести условия, в которых писались звуковые дорожки «Хорошего, плохого, злого» и «Однажды на Диком Западе». Для этого они арендовали в итальянской столице студию «Форум», старую штаб-квартиру Морриконе, и собрали в ней тех же музыкантов, что трудились там полвека назад. Например, хор Cantori Moderni, чьи торжественные распевы были непременной частью вестернов Серджио Леоне. Встретившись впервые за много лет в одной комнате, старики расчувствовались, у многих были слезы на глазах. Но уже через пару часов они, как настоящие итальянцы, устроили перепалку, обсуждая детали предстоящей работы.
Отдельного рассказа заслуживает история поиска подходящих инструментов. Прибыв в Рим, напарники взяли напрокат фургон и покатили по всем знакомым Луппи адресам музыкальных магазинов и лавок старьевщиков. Попутно все происходящее фиксировалось на видеокамеру, и теперь на ютьюбе можно посмотреть, как они выбирали электроорган с нужным звуком и потом торговались из-за него с гражданином в спортивном костюме. А за одним особо ценным контрабасом, если верить Опасному Мышу, пришлось ехать не с деньгами, а с несколькими бутылками кьянти.
Голоса Америки
Всего поездок в Рим было три. Когда итальянская часть альбома была готова, встал вопрос выбора основных вокалистов. Дэнджер Маус непременно хотел видеть в этой роли мужчину и женщину. Первым на предложение откликнулся рокер Джек Уайт, известный любитель старины. Он проникся идеей вестерн-саундтрека еще несколько лет назад, когда кудрявый продюсер показывал ему первые треки. Теперь же он взялся за работу с особым настроем: несколько дней катался на машине, слушал инструментальные партии и под настроение наговаривал на диктофон тексты своих будущих песен – «The Rose with the Broken Neck», «Two Against One» и «The World». Уже позже, для рекламной фотосессии Джек специально отпустил усы (у Луппи и бородатого Бертона они уже были) – видимо, чтобы походить на ковбоя. Правда, с ними он скорее напоминает примирившегося с капитализмом Че Гевару.
На заключительном этапе к проекту примкнула поп-джазовая певица Нора Джонс. Ее мягкий, успокоительный голос прекрасно подошел более лиричным вещам: «Season's Trees», «Problem Queen» и самому раскрученному номеру альбома «Black» про черное сердце и черные облака. В мужские ретро-игры она особо не вмешивалась, но выполнила свою часть работы, как всегда, скромно и старательно.
Игра на воображение
Основная цель всей затеи достигнута на все сто: «Рим» звучит как образцовый сборник мелодий итальянской киноклассики. Пожилые музыканты справились с установкой молодых начальников на ура, Дэнджер Маус не стал химичить с электроникой и опробовал новый для себя инструмент «челеста», звучащий, как хор небесных колокольчиков. Луппи со вкусом выстроил партии струнных. Слушая пластинку, зримо представляешь себе белые от солнца прерии, узкие каньоны и пыльные городишки, где на улицах решают споры мастера веревки и револьвера. Жаль только, что для «Рима» не нашлось цельного сюжета, несмотря на повторение музыкальных тем и общее сходство мотивов. Но тогда работа, пожалуй, могла бы растянуться еще на пять лет.
И все же главная заслуга Дэнджер Мауса не в том, что он идеально скопировал стиль 60-х и воссоздал атмосферу спагетти-вестерна. Наоборот, все сделано так, что «Рим» могут с удовольствием послушать и те, кто не знаком с «долларовой трилогией» и помнит Клинта Иствуда уже старым. Это ли не верный признак хорошего альбома!
