Red Snapper поведают об иных мирах

Изобретатели акустического эйсид-джаза на своих концертах обычно отправляют слушателя в меланхоличное путешествие по закоулкам человеческого сознания. Загадочное английское трио после недавнего воссоединения в очередной раз пересмотрело свои взгляды на мировую культуру и в очередной раз решило, что в нашем информационном пространстве слишком много рационального.

Поймай, если сможешь

Red snapper -- это такая юркая и симпатичная золотая рыбка (оцените семантический переход: красный -- золотой!), живущая в некоторых тропических морях. Она чрезвычайно вкусна, но вот заманить ее в сети под силу только очень опытным рыбакам. Вот и команда с таким названием лавирует среди кораллов стилей и жанров, не примыкая ни к одной музыкальной группировке и ориентируясь не на модные и приносящие дивиденды веяния, а на любовь своих преданных фэнов. И лишь на им самим понятные эстетические принципы.

Началось все это великолепное безобразие на заре 90-х, когда в одном из клубов Лондона встретились молодые, но амбициозные профессиональные музыканты Али Френд, Ричард Тейр и Дэвид Эйерс. За кружкой-другой «Гиннесса» они поняли, что их взгляды на искусство в целом и рок-н-ролл в частности совпадают, и решили создать группу, а заодно и собственный лейбл для выпуска грядущих записей.

Это была пора триумфального шествия трип-хопа -- чисто британского стиля, печального и таинственного, проникающего в иные музыкальные измерения и, по мнению многих, невозможного без активного расширения сознания. Трип-хоповая компонента была очень сильна в творчестве новоиспеченного трио с рыбным названием. Но в отличие от собратьев по цеху они принципиально не использовали электроники и сэмплов и предпочитали дорогостоящим таблеткам и новомодным порошкам старинный английский эль.

Плюс – между кропотливой работой в студии и яркими, хотя и жутковатыми сценическими шоу они выбирали последнее. Превращая свое общение со зрителями (гигантских концертных площадок сознательно избегали, чувствуя недостаток вербально-тактильного контакта со зрителями) в многоуровневый шаманский спектакль, где публика была полноправным участником происходящего, а само действо не подходило ни под одно из известных человечеству определений творчества.

Танцы на костях

Их первый полноценный альбом «Prince Blimey» критики застенчиво назвали «истинным шедевром современной музыкальной культуры». Какой там пост-хип-хоп, какая неопсиходелия, какой wi-fi-рок! Рыбное трио вскрыло подкорку гомо сапиенса и извлекло оттуда сокровища -- как полезные, так и чрезвычайно опасные.

Репутацию «ансамбля не для всех» подтвердил альбом «Making Bones» («Изготовление костей»), мрачный, как пятничная молитва хасида, и совершенный, как пирамида-обсерватория индейцев майя. И все равно находились такие, кто умудрялся под это плясать!

Череда триумфальных туров и сомнительных политических заявлений, неприятие деятелей массовой культуры и финансовые сложности и, наконец, личные напряги привели в 2003-м к распаду коллектива. Примечательно, что уже чувствующие начало конца музыканты выпустили для преданных фэнов отличный, но сугубо прощальный диск, названный просто «Red Snapper», -- неожиданно светлый и, как казалось многим, оптимистичный.

Заливное из Ундины

Чем только не занимался каждый из участников легендарной троицы! Однако они своевременно поняли, что друг без друга не смогут. Мини-сольник Дэвида Эйерса «Ундина» музыкальные журналисты окрестили «провалом десятилетия», а сам он признался, что развал «Золотой рыбки» был досадной ошибкой. Но нет такой ошибки, которую нельзя было бы исправить.

К триаде добавился саксофонист-виртуоз Том Челленджер, доведя состав до полноценного постджазового квартета. Свежий (во всех смыслах) диск «A Pale Blue Dot» доказал жизнеспособность и высокую питательную ценность воссозданного проекта.

Название вполне в духе «Снэпперов», нечто вроде «Бледная голубая точка», даром что тексты в основном выдержаны в духе «не бывает любви несчастной, типа, всякая любовь прекрасна». Вместо почивания на лаврах и старческого кочума – пышущая через край энергия, сарказм и перманентное насилие над инструментами. Минимум наложений и студийных эффектов, так что на сцене нового клуба Milk (а его официальное открытие совпадает с концертом англичан) мы услышим все в первозданном и оригинальном виде. Но не переживайте, продвинутые поклонники: без «Loopascoopa», «Bogeyman» и  «Mooking» не обойдется.