Чернобыль: они остановили реактор

«В Чернобыль сначала бросили всех, -- рассказывает корреспондентам Infox.ru Борис Богданов, ныне полковник в отставке, кандидат технических наук. -- Только в июне поступил приказ, после которого всех младше тридцати убрали». «Нас не спрашивали, готовы мы, или нет. Родина сказала -- и -- коммунисты вперед!» -- вспоминает Илдус Камалов, бывший начальник связи чернобыльской зоны. «Была ли у нас возможность не участвовать? Мы даже не думали об этом», -- говорит Геннадий Галибин, член оперативной группы по ликвидации последствий аварии на ЧАЭС в 1986 году.

Они выполняли приказ

Ликвидаторы тушили пожар, замуровывали реактор, отлавливали и забивали теперь уже опасных радиоактивных животных. Были и те специалисты, которые восстанавливали связь и ремонтировали сломавшуюся спасательную технику. Все участники, около 600 000 человек, стали незаменимыми «винтиками» одной огромной «спасательной машины». Но они не только выполняли приказы, но и, спасая людей, проявляли инициативу.

Так Геннадий Галибин добровольно стал руководить важнейшим этапом работ – закладкой бетонными плитами территории вокруг реактора 4-го блока. Таким способом спасатели должны были снизить уровень излучение от загрязненной земли. Но тут проявилось врожденное разгильдяйство: из пяти погрузочных автокранов работал только один. «К единственному автокрану выстроилась очередь из машин с бетонными плитами, - вспоминает Геннадий Галибин. - Водители машин часами стояли под облучением». Нужно было кому-то навести порядок, взять руководство над этим процессом и уберечь людей от дополнительной опасности. Вот Галибин и взял это на себя.

Бориса Богданова как специалиста по ядерным установкам призвали на ликвидацию в мае 1986 года . И первое, что он сделал -- разработал нестандартный способ дезактивации загрязненной техники: «В процессе работы новая техника становилась настолько радиоактивной, что очистить ее обычными методами было невозможно, она продолжала «фонить», -- рассказывает Борис Богданов. – Технику нужно было обезвредить». Под руководством Богданова инженеры собрали установку, которая позволила вернуть в строй и использовать с минимальным вредом для здоровья тысячи единиц техники, отработавшей в горячей зоне: «В основе электро-гидро-импульсный эффект, или эффект Юткина», -- объясняет Борис Богданов корреспондентам Infox.ru.

Потом появилось предположение, что реактор не заглушен и Борису Богданову поручили наладить слежение за реактором 4-го блока: «Реактор «пыхтел», -- вспоминает полковник, -- то есть, происходили газо-аэрозольные выбросы. Но это надо было доказать». Доказать удалось при помощи радиолокационного зондирования: приборы зарегистрировали выбросы из реактора газо-аэрозольного облака, которое перемещалось по ветру, волоча за собой радиоактивный след. Но сразу после обнаружения доказательства, в конце августа 1986 года, Борис Богданов получил приказ свернуть все работы и убыть в научный центр города Овруч. Причины столь неожиданного поворота событий никто не объяснял. Как стало ясно позже, результаты Богданова не совпали с официально объявленной версией: «Я обнаружил, что реактор не заглушен и постоянно происходят аэрозольные выбросы, рассказывает Борис Богданов корреспондентам Infox.ru. - А перед этим доложили «все хорошо, прекрасная маркиза». Но оказалось, что все не совсем так». Вот и отправили Бориса Богданова в Овруч, чтобы он со своим «сольным выступлением» не мешал «складной песне всесоюзного хора».

Главный связист всей чернобыльской зоны – Илдус Камалов – восстанавливал сообщение между населенными пунктами всей загрязненной территории. «В некоторых местах воздушные линии были разрушены, а радиостанций не было, -- вспоминает Илдус Камалов. – Министр связи Украины отправил нам семь переносных радиостанций. Между Киевом и Чернобылем нам их передали». Илдус Камалов выполнял поставленную задачу, несмотря на радиационный ожог, полученный в самом начале службы: «Все тело было красное, сутки не мог говорить, - вспоминает Илдус Камалов. – Только письменно раздавал приказы».

Владимир Шершов, молодой ученый Научно-исследовательского института монтажных технологий, усиливал защиту машин, на которых работали ликвидаторы: «Нам необходимо было усилить радиационную защиту инженерных машин в тысячу раз», -- рассказывает корреспонденту Infox.ru Владимир Шершов. Инженерная группа занималась техническим оснащением; специалисты устанавливали системы управления, посредством которых и снижали радиационную нагрузку на ликвидаторов.

После работы в тылу – в институте – Владимира Шершова отправили на место аварии. В эпицентре радиоактивного загрязнения инженеры ремонтировали высокотехнологичные машины. Работу делали оперативно: «Мы знали об опасности, но когда приступали к срочной работе, то забывали обо всем, - продолжает ликвидатор. – Мы не считались со временем, мы старались быстрее завершить работы». После работы в Чернобыльской зоне Владимир Шершов стал инвалидом, но продолжил работать.

После Чернобыля

Геннадий Галибин, летчик, который до аварии был зачислен в отряд космонавтов, после событий 1986 года потерял волосы и зубы, получил заболевания костной и сердечно-сосудистой системы. Борис Богданов пережил лучевую болезнь и вылечился от рака; как и Геннадий Галибин, он – инвалид второй группы. Илдус Камалов на свое здоровье не жалуется, а вот о других печется. Он – председатель Союза «Чернобыль» ЮЗАО города Москвы: «В нашей организации состоят 1800 ликвидаторов, - рассказывает Илдус Камалов корреспондентам Infox.ru. -- Из них 30% стали инвалидами, 232 человека на мы уже потеряли».

Владимир Шершов вместе с Илдусом Камаловым ищут живых чернобыльцев, которые заслужили, но не получили награду за участие в ликвидации последствий катастрофы. «Таких людей осталось немного, -- поясняет Илдус Камалов. – До конца текущего года у нас есть возможность представить к награде тех, кто ее еще не получил». Но для этого необходимо заполнить анкеты и собрать характеристики с места службы и работы. «Я не понимаю, зачем нужны анкеты, характеристики и все эти формальные заморочки, -- недоумевает Владимир Шершов. – Все ясно: у всех есть пропуск, справка и табель, по которым можно определить, сколько времени работал человек в Чернобыле, что сделал и какую дозу получил».

Послесловие

Беседуя с корреспондентами Infox.ru, ликвидаторы ни разу и ни на что не пожаловались. И даже когда речь зашла о наградах, Илдус Камалов попросил не акцентировать на этом внимание: «Не стоит волноваться, мы разберемся». А в конце разговора спасатели нас поблагодарили. Поблагодарили за то, что про них вспомнили, что ими просто поинтересовались...