Клинт Иствуд разбирается с видами подлости

Редкий случай в истории кино, когда стареющий режиссер не впадает в маразм или самолюбование, не увязает в повторах, но продолжает делать сильное и внятное кино. А Иствуд, кажется, чем старше становится, тем тверже его режиссерская рука. Особенно ясно это видно по «Гран Торино», российская премьера которого еще впереди. Но и «Подмена», уже вышедшая в прокат, выглядит очень достойно.

История из жизни

Иствуд возражал против титра «Основано на реальных событиях». Тем не менее, по крайней мере в нашем прокате этот титр есть. Режиссерский мотив понятен. Отсылка к документальности материала сама по себе подогревает публику и спекулирует на сентиментальных чувствах. Иствуду сентиментальность чужда. Даже когда он рассказывает чрезвычайно драматичную историю матери, потерявшей маленького сына.

Все началось в марте 1928 года в Лос-Анджелесе. Кристин Коллинз (Анджелина Джоли), мать-одиночка, вернулась с работы домой и не нашла там своего девятилетнего сына Уолтера. Полиция нехотя взялась за поиски и через несколько недель предъявила Кристин девятилетнего мальчика, отдаленно напоминавшего Уолтера и твердившего, что он и есть сын госпожи Коллинз. Кристин заявила, что это чужой ребенок, и стала требовать продолжения поисков. Полицейский капитан, ведущий это дело, сперва уговаривал женщину «признать» в новом мальчике прежнего Уолтера, потом настойчиво рекомендовал взять, что дают. Потом угрожал, а затем и вовсе отправил в психушку, где, как оказалось, содержится немало женщин, досаждавших полиции. Тем временем выясняется, что на некоем ранчо недалеко от города орудовал маньяк, убивавший детей, и Уолтер, скорее всего, стал одной из его жертв.

Виды мужской подлости

Документальную историю Иствуд в целом сохранил, но переработал существенно. У него получилось кино не столько про страдания матери, потерявшей ребенка (исчерпывающе, кстати, на эту тему недавно высказался корейский режиссер Ли Чан-Дон в фильме «Тайное сияние»), сколько про беззащитность человека перед коррумпированной системой, в которой в один узел завязаны городские власти, полиция и врачи-психиатры. Система эта работала в Лос-Анджелесе, похоже, не менее слаженно и беспощадно, чем хорошо всем известный советский аналог. Впрочем, как бы призрачны ни были шансы эту систему сломать, в Америке они были все же выше, чем в СССР. И Кристин Коллинз своим шансом сумела воспользоваться.

Анджелина Джоли тоже получила шанс -- сыграть сложную драматическую роль, на которой, в принципе, весь фильм и держится. Выглядит актриса очень непривычно -- бледная, замученная, с воспаленными, заплаканными глазами, страдающая от, кажется, безграничной мужской подлости.

И совершенно неожиданно виды этой подлости получились интереснее и ярче самоотверженного героизма главной героини. Жестокий полицейский-солдафон, циничный психиатр, бессердечные политики, инфантильный и истеричный мерзавец-маньяк, наконец, подставной мальчик, из которого вырастет, очевидно, тот еще проходимец, -- Иствуд клеймит пороки и отвратительные типажи со всей ковбойской прямотой.

Устои и принципы

Иствуд всегда любил играть сам и снимать как режиссер истории про сильные характеры, про людей, которых невозможно сломать, даже если они кажутся поначалу слабыми и беззащитными, как героиня Джоли. Он умеет, не фальшивя и не срываясь в патетическую истерику, говорить о подлинных и безусловных ценностях, отстаивать старомодные идеалы так, что не возразишь и не ухмыльнешься иронично. У его героев есть ощущение и осознание собственной внутренней правоты настолько мощной, что против нее не попрешь, и которая в итоге крушит любые системы и любых негодяев. С такой интонацией может говорить только живой классик, фактически символ нации. И своими последними фильмами Иствуд закрепляет за собой этот статус окончательно.