Крысиный фашизм вторгся в рождественскую сказку

Действие сказки происходит в Вене начала ХХ века: пышный модерн, красивые банты, шелка и гнутая мебель. Антураж в фильме подобран так, что создает правильное настроение, уютное и шикарное одновременно, как будто находишься на кухне Юлии Высоцкой, где она с утреца уже накрутила на голове какие-нибудь штрудели. Вместе со всем этим венским сецессионом в сказку про «Щелкунчика» протиснулись и другие приметы места и времени. Например, доктор Фрейд, о котором как о самой модной штучке сезона рассуждает мать Мэри и Макса, маленьких героев фильма. Роль хозяйки дома исполнила, кстати, все та же Юлия Высоцкая, и, как говорит режиссер, она попала в фильм случайно. Две американских звезды с прекрасными голосами претендовали на роль, да не смогли в последний момент. Итак, родители уходят в сочельник на бал, а следить за детишками приезжает их дядюшка Альберт, который, натурально, оказывается Эйнштейном. Он говорит с одесским акцентом и поет под вальс феи Драже про теорию относительности.

Старик Эйнштейн дарит детям старинный кукольный дом и деревянную игрушку -- Щелкунчика, который без привычной тяжелой квадратной челюсти больше смахивает на Буратино. И вот, когда взрослые уходят, вокруг елки начинается «История игрушек». Снежинки летают, усатые кавказцы зачем-то пляшут гопак и называют друг друга «хлопцами» (на пресс-конференции режиссер находчиво ответил, что это терские казаки, -- допустим, но неприятный осадок остается, тем более, что эта небрежность далеко не единственная в фильме). Ну а Щелкунчик оказывается Принцем, заколдованным Крысиной королевой. Расколдовать его может только наивная девичья любовь.

Фантазерка Мэри (в исполнении премиленькой Эль Фаннинг, которая только что нежнейшим образом играла у Софии Копполы девочку, обделенную родительским вниманием) и ее братец, малолетний хулиган, отправляются за Щелкунчиком в его город, который захватили крысы.

И тут начинаются такие странные вещи, по сравнению с которыми Эйнштейн с Фрейдом кажутся уместными персонажами детского утренника. Крысы, одетые в фашистскую форму, шагают строем и пытают несогласных. Они боятся солнечного света и жгут в крематории детские игрушки, чтобы дым от них заслонял солнце. Главный у них -- Крысиный король (Джон Туртурро), вылитый Энди Уорхол. Этот тип, как другой известный художник, держит акулу и фотографирует плачущих детей. Сгущает сюр то, что в русском дубляже фашист-художник говорит голосом Филиппа Киркорова. А его пьющую мамашу, Крысиную королеву в экстравагантных париках (Фрэнсис де ля Тур), озвучивает Алла Пугачева.

Надо сказать, что и без Пугачевой на американских зрителей, которые уже успели фильм посмотреть, «Щелкунчик и Крысиный король» произвел ошеломляющее впечатление. «Что это было?» -- спросили в один голос они.

Режиссер Андрей Кончаловский, поработавший, как известно, в Голливуде, на американский прокат своего фильма очень даже рассчитывал. Неожиданный провал он объясняет тем, что за двадцать лет, которые провел вдали от Америки, тамошние зрители совсем разучились думать. Им, как решил режиссер, теперь ничего серьезнее «Трансформеров» не одолеть. Наш зритель тоже, по словам Андрея Сергеевича, уже прочно стоит на этом пути, но все-таки еще ушел не так далеко. «В стране, где в маленьком городе могут идти одновременно две «Чайки» и три «Дяди Вани»», еще не все потеряно», -- считает он. Но чайки чайками, а сможет ли расслабленный Новым годом российский зритель 1 января переварить «мультипликационный холокост», как выразился американский критик, это большой вопрос. И дело тут не только в том, что никому не хочется в светлый праздник, да еще с детьми задумываться о таких серьезных вещах, как фашизм и оккупация. Странность этого фильма в том, что действительно неслабые образы: дым из труб крематория, плачущие дети, узники совести, подкидывающие уголь в печь, вставлены в абсолютно детскую сказку с простеньким сюжетом, наивными диалогами, незамысловатой моралью. И если уж про Америку говорить, то их диснеевская крыса, которая научилась жить среди людей и стала самым лучшим парижским поваром -- куда более сложная и важная для детского сознания история.