После фатального распада в 2001 году и воссоединения в прошлом самая странная брит-поп-формация стахановскими темпами записала 12-й по счету альбом «The Night Before». Это один из лучших английских релизов последних шести месяцев.
Манчестерский недуг
Давным-давно, в начале 90-х, в славном городе Манчестере, более известном тогда как Мэдчестер, действовала группа, в духе времени и места называвшаяся Venereal and the Diseases («Венерические и прочие болезни»). Она подражала старшим товарищам вроде Stone Roses и Happy Mondays. Однажды ее участники увидели, как некий уроженец Лидса, стройный брюнет по имени Тим Бут танцевал на университетской дискотеке. Ему тут же предложили стать участником коллектива. Парень был слишком пьян, чтобы отвечать, но наутро, протрезвев и прослушав демо-записи, согласился. Правда, его устраивала исключительно должность фронтмена, а название он потребовал поменять.
Так на свет и появился James, костяк которого не менялся на протяжении десятилетий и который является живым примером связи музыкальных веяний: от архаичного рейва -- к брит-попу, от почившего в бозе брит-попа -- к неорейву, стремительно набирающему очки у той части меломанского населения, которая упорно не хочет считать Empire Of The Sun лучшим образцом современного поп-искусства.
Принц Пенсии
Каждый альбом секстета из Манчестера был объединен некой пусть не всегда внятной, но свежей генеральной идеей и существенно отличался от всех прочих. Сравните, к примеру, «Laid» и «Whiplash'». Их разделяет чуть больше года, а кажется, что они созданы в разные эпохи и в разных странах. Что уж говорить о «The Night Before», выпущенном после продолжительного молчания.
В 2001-м Бут официально заявил, что уходит из музыкального бизнеса — ему уже за сорок, пора на пенсию, ну в крайнем случае надо резко сменить творческую ориентацию. Свой срок Тим отработал честно — снялся в душераздирающих фильмах вроде «Бэтмен: Начало» и «Пугало 6: Темный урожай», написал автобиографическую книгу и выступил в роли документалиста, поучаствовав в создании культовой ленты «Manchester Passion» («Страсти по Манчестеру»). Но в конце прошлого года, списавшись в твиттере с Джимом Гленном и Лари Готом, музыканты решили реанимировать группу и засели за запись, как оказалось, самого яркого английского альбома первого полугодия 2010-го.
Чех на миллион
В группе Бута прозвали Чехом. Возможно, потому, что его бабка по материнской линии была родом из Праги. Первая же вещица с «The Night Before» -- «It's Hot» -- содержит ностальгические воспоминания о неком старинном городке с гулкой мостовой, пивом и мимолетными связями. Прага это или что-то еще, не столь важно, однако, давно не слышали мы такого ободряющего постбитловского напора с бархатным обволакивающим звуком полудюжины наложенных друг на друга гитар и рейвовым ритмом, построенным, впрочем, не электронным, а акустическим способом. Что до непонятного заикания вокалиста — это лишь прибавляет шарма.
По ходу прослушивания битловские настроения не пропадают. Нежный слоу-фанк «Crazy» с красивой старомодной мелодией вполне может претендовать на титул «Strawberry Fields Forever» наших дней. А меланхоличная и загадочная «Ten Below» снабжена добротным сумрачным мужским хором в духе некоторых вещей из «Magical Mistery Tour». Остается только гадать, сколько миллионов потрачено на воссоздание такого звука. Или это просто талант?
Маленькая ночная серенада
Шесть человек -- слишком много для рок-группы и слишком мало для оркестра. Тридцатиминутная и состоящая всего из семи песен пластинка «The Night Before» вообще-то слишком коротка для нормального альбома. Но по насыщенности и лиризму даст фору любому полновесному релизу.
Психоделическая марш-канцона «Porcupine» безотказно подействует на женское сердце — главное, исполнить ее после захода солнца. Резкая и колючая, не лишена иронии «Shine» и поддерживает эстетический накал. Бравурные, безукоризненно выстроенные гитарные риффы «Dr Hellier» наполняют душу таким восторгом, что становится непонятно, зачем существуют, скажем, мюзикл «Чикаго» или хор Турецкого.
Под занавес James генерирует «Hero» -- торжественную балладу с восточными обертонами и ладовым аккордеоном, вещь монументальную, уже практически заглянувшую в вечность. Повторное прослушивание пластинки открывает удивительные вещи: 1) замаскированное слово shit в «Ten Below», а также ласковый матерок в «Shine»; 2) мелодическую аллюзию на Шуберта в «Crazy»; 3) застенчиво украденную тему из «Скрипача на крыше» в «Porcupine». Они действительно лучшие.
