В новых переводных книгах: индийская правда от букеровского лауреата Аравинда Адиги, притча о современном западном обществе от Амели Нотомб и 40 историй о загробной жизни от Дэйвида Иглмена.
«Белый тигр». Аравинд Адига
Перевод с английского Сергея Соколова. М.: Фантом Пресс, 2010.
«Белый тигр» Аравинда Адиги – лауреат Букера-2008. 33-летний писатель и журналист обошел самого Салмана Рушди, и мы наконец можем оценить эффектный ход британского жюри. Вместо прихотливой, избыточной, завораживающей сказки Салмана Рушди «Флорентийская чаровница» главным текстом объявили компактный, подтянутый, полный страстного негодования, но в то же время сдержанный и иронический роман о сегодняшней Индии.
Автор отдал своему герою веру в письменное слово. Сам Аравинд Адига, получивший западное образование, работал индийским корреспондентом американского журнала Time. Все не попадающие под «формат» наблюдения припасал для дневника, из которого потом и вырос «Белый тигр». В свою очередь, главный герой романа, смышленый мальчик Балрам, единственный грамотный человек в огромной нищей семье, после всех испытаний, которые ему выпали, не может не излить хоть кому-то свою душу. Пускай этот «кто-то» -- китайский премьер-министр, раз уж он собрался на днях приехать в Индию. В каждом новом письме Балрам рассказывает, как он последовательно отвоевывал свободу, вырвавшись из семьи, пожиравшей своих мужчин, закрепившись на «работе», которая на самом деле была не чем иным, как рабством, и наконец превратившись в бизнесмена. Каждый шаг приводил к новым жертвам.
Выразительный перевод Сергея Соколова только подчеркнул: эта грустная книга с ее убедительными сомнениями в перспективах развития стран третьего мира и при этом явной витальностью станет тем предупреждением, которое не осмеливаются сформулировать наши отечественные писатели. Получается, что Аравинд Адига – чуть ли не прямой продолжатель горьковских традиций критического реализма. Это просто индийский «Санькя» (роман Захара Прилепина), только правдивый. И сумевший обойтись без вечного, свойственного российской словесности кокетства.
«Кодекс принца». Амели Нотомб
Перевод с французского Нины Хотинской. М: Иностранка, 2010.
Небольшая, не лишенная чувственности притча «Кодекс принца» знаменитой бельгийки Амели Нотомб ощупывает подкожный жирок современного западного общества. Беглое пальпирование обнаруживает следующее: вилла в Версале, огромный бассейн с подсветкой для охлаждения коллекционного шампанского, дорогая машина, дорогая жена и очень дорогая коллекция современного искусства. Все это непонятно, да и неважно, кем нажито, и волею странного случая попадает к главному герою, заурядному одинокому клерку Батисту. Предыдущий владелец богатства постучался было в квартиру Батиста, чтобы воспользоваться его телефоном, но неожиданно свалился замертво. Батист одолжил у незнакомца паспорт, машину, а потом и все остальное. Дальше Амели Нотомб погружает своего героя в ленивую негу буржуазного безделья. В последний момент, когда от Батиста почти уже ничего не остается, автор как будто спохватывается и устраивает для него побег. Новое амплуа безликого героя – погрязший в долгах коллекционер современного искусства. И все задумано ради финальных, неожиданно проступающих из-под заплывшего банальностями повествования слов: «Банки держатся за крупно задолжавших клиентов крепче, чем за миллиардеров, особенно если долгам предшествовало состояние: банкиры убеждены, что человек, который был богат, непременно разбогатеет снова».
«В сумме. 40 фантазий о жизни-после». Дэйвид Иглмен
Перевод с английского Шаши Мартыновой. М.: Додо, Livebook, 2010.
Современные писатели уже давно соревнуются за право отправлять читателей в самые необычные путешествия. Кажется, не осталось уже ни одной незанятой страны. Ученый-нейролог и писатель Дэйвид Иглмен осваивает места более отдаленные. Его книга «В сумме» представляет жизнь после смерти. А чтобы привыкший все сравнивать и проверять читатель не остался разочарованным, версии увиденного за главным порогом представляют 40 персонажей. «Два месяца катаешься на машине взад-вперед по улице перед собственным домом, семь месяцев занимаешься сексом. Спишь тридцать лет, не открывая глаз. Пять месяцев подряд листаешь журналы, сидя на толчке», -- это только один из вариантов, наиболее приземленный. В другой истории выясняется, что самая любимая книга бога – «Франкенштейн» Мэри Шелли. Самая печальная из фантазий, конечно, рассказывает об обыкновенной и очень будничной расплате: «Без толпы тебе одиноко. Начинаешь ныть: сколько людей я мог бы встретить. Но никто не слушает и не сочувствует, потому что при жизни ты выбрал именно это». А чтобы все эти вымыслы выглядели совсем запредельно, к книге прилагается диск, где текст начитывают не только актеры, но и самые разные персонажи московской литературно-артистической тусовки.
