Третья сольная пластинка экс-лидера Suede носит характерное название «Slow Attack». Она окончательно хоронит им же созданный брит-поп и претендует на титул самого неторопливого хита нового века. Главный голос 90-х любуется своими техническими возможностями, выворачивает наизнанку собственную душу и сбрасывает скорость исповеди практически до полного нуля.
Когда переехал, не помню
Высоколобые критики довольно часто отказывают Suede в месте под солнцем главного английского стиля. Мол, для брит-попа, который, как известно, вырос из творчества менее удачливых и ярких современников и соратников The Beatles, у Андерсона и компании слишком много глэмовой манерности. Их место в замках из слоновой кости, возведенных Дэвидом Боуи и Брайаном Ферри. А зря: вокально-поэтические конструкции вроде «The Wild Ones», «Filmstar» или «Lazy» -- самые что ни на есть изюминки брит-попа, да и двигать стиль в массы они начали едва ли не раньше Галлахеров и Албарна.
Сам Бретт Андерсон, несмотря на известную витиеватость своего тенора и пристрастие к пиджакам с отливом, как у Миронова в «Бриллиантовой руке», до последнего оставался адептом жанра. Но, обладая подспудным эстетическим чутьем, все-таки развалил группу Suede, почувствовав, что ее время безвозвратно ушло и требуется свежая музыкальная кровь. На полное избавление от призраков прошлого были затрачены годы.
И если в предыдущих сольниках и работе в маловразумительной команде The Tears он осуществлял только долгие проводы стиля, еще цепляясь за его по-прежнему крепкий бампер, то с помощью «Медленной Атаки» поставил на нем жирный крест. Бретт очнулся в ином звуковом пространстве и решил не возвращаться на территорию «куплет-припев».
Гимн и гимнастика
Для начала он нашел себе новую любовь -- в художественном смысле, разумеется. Зовут его Лео Абрахамс -- не слишком известный публике, но уважаемый в профессиональных кругах композитор, аранжировщик и продюсер. Новоявленный тандем записал все треки собственными силами, без особой помощи извне, что, учитывая минималистический, даже аскетический характер звучания, не так уж и странно.
А еще Андерсон тщательно изучил позднее творчество собратьев по несчастью, вернее, коллег-небожителей – лидеров успешных некогда девиантных британских формаций, ушедших на вольные хлеба и окончательно превратившихся со временем в «жильцов вершин». Прежде всего Дэвида Сильвиана (экс-Japan) и Марка Холлиса (экс-Talk Talk). Опыт оказался полезен. Оказывается, можно переступить зеркальную границу свободным от прошлого. Первая вещица «Hymn» -- действительно гимн, торжественный, с налетом шизофрении, напоминающий, как это ни странно, кое-что из Леннона, тоже жившего по своим арт-законам, не ведающим календарей. Далее Бретт разминается духовно и физически, используя флейту и скрипку, а к успевшей стать интернет-шлягером «The Hunted» приходит ментальным гимнастом, правда, действующим, как в замедленной киносъемке.
Время колокольчиков
Не надейтесь, меломаны, ускорения не будет. Томный голос то возвышается до надрыва чуть ли не Гиллана («Scarecrow And Lilacs»), то падает на дно баритонального диапазона а-ля Ник Кейв («Julian`s Eyes»). Темп же остается прежним: сомнамбулическое модерато, переходящее в не менее дремотное ларго. И мы и сами уже никуда не торопимся, а циферблат со стрелками вообще кажется дурацкой выдумкой обкурившихся опиума финикийцев.
Андерсон тем временем окучивает страны и континенты – наслаждайтесь шотландской волынкой и свирелью в той же «Wheatfields» (национальные корни забываются последними) и перезвоном бубенцов и маримбой в «Ashes Of Us». Восток -- дело тонкое, а потому Андерсон снабжает ориентальный колорит нормальным струнным квартетом. Зато колокольчики отныне звучат в каждом опусе. А если меломан найдет в себе силы включить рациональное мышление и поглядеть на таймер, то наверняка изумится: времени-то всего прошло двадцать минут с копейками. Для полноценной пластинки просто смешно.
Финал имени Кашпировского
Так это пусть всякие Killers и Frantz Ferdinand дружат с форматами. Тут другие задачи. Подобно Кашпировскому, Андерсон дает «установку на добро», и противиться тут бесполезно. Потусторонний фортепианный блюз «Frozen Roads» и «Pretty Widows» лишь подготавливают слушателя к этакому «финало грандиозо» – манифесту меланхолического гения, так и не решившего, любить ли ему человечество или приговорить к тотальному уничтожению.
Последняя композиция «Leave Me Sleeping» – наверняка окажется в личном списке пользователя лучшей на альбоме. И даже снижение темпа до абсолютного нуля, окончательная ликвидация ударных инструментов и неожиданные алмондовские интонации лишь усугубляют терпкую мощь восприятия. Мистер Тормоз снова пришел первым: нирвана, сэр. А если хочется оспорить решение судей, поставьте все сначала.
