Славянская тоска и французское удовольствие от нее

Лучшего места для показа творений упомянутых фотографов, чем МУАР, организаторам Фотобиеннале было не найти. Статус -- архитектурное фондохранилище, состояние -- крайне запущенное. Главное, классическое здание музея давно ждет хотя бы косметического ремонта, а относящийся к нему флигель «Руина», вполне оправдывающий свое название, о таковом даже и не мечтает. Таким образом, для нынешних экспонентов МУАР -- идеальная рама, хотя это определение и выговаривается с трудом.

Духи коммуналки

Франсуаза Югье вообще-то занимается высокой модой. Она фотографирует вуалированных и девуалированных моделей, которые позируют ей в интерьерах роскошных парижских особняков. Впрочем, об этом будет ее следующая выставка -- Sublime («Возвышенное»), которая в апреле откроется в галерее «Город столиц». Ну а пока мадам Югье показывает, так сказать, «приниженное». И потому флигель «Руина» с облупившейся штукатуркой и побитыми лестничными маршами играет ей на руку. Поскольку речь у нее идет о «Коммуналке», а точнее об образе жизни в ленинградско-петербургских квартирах, в тесноте и обшарпанности которых на протяжении нескольких лет француженка, оказывается, пытается уловить местный «дух магнетизма», а приняв на веру слова аборигенов, и привидения. Об этом бытии, которое, по сути, есть неказистая бытовуха, нам уже не раз толковали Сергей Братков, Евгений Мохорев, Сергей Чиликов и многие другие. Так что г-жа Югье отнюдь не в авангарде этой темы.

Единственное, что можно предположить, так это взгляд с точки зрения современного искусства, а точнее, с точки зрения его модных концепций. И в этом смысле Франсуазу Югье можно зачислить в ассистентки куратора выставки «Против исключений» Жана-Юбера Мартена, который мог бы поручить ей заняться не «магами земли», а разделом поменьше -- «городским шаманизмом». И тогда все выходит складно. Снимку с грудой кухонной посуды на коммунальной кухне мог бы позавидовать модный инсталлятор Субодх Гупта, а ответственность за нацарапанное в лифте взял бы на себя любой продвинутый граффитист. Если сюда добавить снятый француженкой видеофильм, в котором что-то плещется и сливается в баки и бочки, то впечатление от камланий городских шаманов будет полным.

Модернистская стена

Снимки Александра Слюсарева, конечно, можно было показывать и не на фоне потрескавшихся стен Музея архитектуры. Впрочем, его фотографии наивысшего модернистского, то есть минималистского порядка выдерживают почти любое соседство. Обозначенное элементарной деталью (строительной сеткой, газовой трубой, малярным мазком) почти никакое, абстрактное пространство -- своего рода весомая пауза. Со значением взятая пауза вызывает почтение и внимание. Слюсарев фотографирует стены или что-то на фоне стен (в его терминологии -- «плоские пейзажи»). Получаются картины. По искусствоведческой этимологии, итальянская tavola -- это плита, доска, а отсюда происходит и «картина». Вполне понятно, что и картины у Александра Слюсарева модернистские. В трещинах на стенах и потеках можно рассмотреть нечто от Антонио Тапьеса или Альберто Бурри, в пробах малярной кисти -- что-то напоминающее Ива Кляйна или Лучо Фонтана.

Глобальный каталог

В пару Слюсареву в проекте «Одна карта, два маршрута», который курирует Марат Гельман, представлен некий блогер Аман Гельд, вот уже семь лет выкладывающий на livejournal свои фото. Степень минимализма этих снимков почти запредельная. Такую бесстрастность и объективность можно встретить лишь в каталогах строительных материалов и металлоконструкций. У Амана Гельда этот каталог просто огромный -- почти все страны и континенты -- и почти безадресный. Такое остекление, такие металлоконструкции и такие скамейки на стадионах существуют повсюду. Можно лишь восхититься энтузиазмом блогера, который честно отслеживает (и тут ему надо верить) по всему миру приметы глобальной постиндустриальной цивилизации. Хотя вообще-то для получения подобных эффектов он мог бы просто засунуть фотоаппарат в барабан любой стиральной машины.

Славянская смычка

Не слишком понятно, зачем организаторам биеннале понадобилось выставлять именно в МУАРе фотосерию «Старая деревня» Райко Каришича. Разумеется, виды экспозиции кустарных изделий мастеров Сербии, как и окружающие этот краеведческий музей плетни, чисто по-славянски нам близки и понятны. Конечно, все это можно притянуть и к музееведению, и к истории архитектуры. Или же это нужно для того, чтобы сбалансировать урбанистичность других экспонентов? Как в прежние советские времена -- «смычка города и деревни»?