Питер Джексон погружается в мир девочек

Сьюзи Сэлмон, 14-летняя рыжая девочка с красивыми глазами цвета синего льда, живет в Америке 1970-х. Будущее щедро на кредиты. Тетка, далекая от социальных стереотипов как минимум в том, что пьющий с утра человек не обязательно должен быть несчастлив, учит брать от жизни все самой, не полагаясь на ее милости. Папа клеит модели кораблей в бутылках и доверяет любимой дочке самую магическую и приятную часть кропотливого процесса – потянуть за ниточку, чтобы сложенная внутри сосуда бригантина распустила паруса. Безоблачным отношениям в семье еще грозят типовые пубертатные проблемы. Одна из них, впрочем, как будто маячит на горизонте, и это похожий на арабского принца мальчик из школы. Но в зимний день, когда он назначит Сьюзи первое свидание и девочка, как обычно, пойдет домой с уроков через бесприютное кукурузное поле, ее затащит в свою кропотливо вырытую норку, в равной степени красивую и жуткую, а затем изнасилует и убьет сосед-маньяк.

Но вся Сьюзи не умрет. Оказавшись в красивом и позитивном пространстве между земным существованием и раем, она не только со смешанными чувствами присматривает за тем, что творится без нее, но и корректирует события. В результате идеально спланированное и выполненное преступление сталкивается с неучтенным человеческим фактором. Куда успешнее, чем полиция, убийство расследуют живой отец и мертвая дочка, не растерявшие мистическую связь и после расставания. Силы этой связи как раз и не оценивает душегуб, способный любить девочек только на свой больной манер и не понимающий, как это можно делать по-другому.

Метод агента Купера

Будучи фильмом про убийство, «Милые кости» не относятся к детективному жанру, имеющему свои наработанные за столетия каноны. Во-первых, кто убил, мы знаем с самого начала. Во-вторых, практикуемые персонажами следственные методы достаточно фантасмагоричны, чтобы самое далекое от мирской правдоподобности дело Холмса в сравнении с «Милыми костями» показалось банальным и лишенным поэтики уголовным эпизодом о краже оптовой партии замороженного палтуса в рыбном хозяйстве. Скажем, прозрение о том, кто же все-таки маньяк, приключается с отцом Сьюзи, когда он, заглянув в соседский палисадник, инспектирует куст пионов, и пожухший бутон (протянутый, как нам позволяет понять монтаж, дочкой с того света) на миг превращается в его ладони в свежий алый цветок.

Единственный кинематографический сыщик, у которого данное следственное действие вызвало бы не скепсис, а мгновенное понимание, это, пожалуй, паранормальный агент ФБР Дейл Купер из сериала «Твин Пикс». Эстетике произведений Дэвида Линча «Милые кости» вообще многим обязаны, а присутствующая в одной из самых эффектных и страшных сцен стерильно белая ванная комната вполне могла бы вписаться в планировку Черного Вигвама, подразумевайся в нем удобства. Вполне очевидны также жанровые и визуальные заимствования из знаковых кинофильмов «Привидение» (карающая рука настигает убийцу из небытия; есть легкий петтинг с участием сочувствующего медиума) и «Куда приводят мечты» -- в загробной жизни все очень красиво. Ввиду подобного комплексного подхода фильм норовит рассыпаться на увлекательные, но не желающие держаться вместе куски, а сюжетная невнятность полюбовно уживается с невменяемостью.

Все так, но относиться к «Милым костям» исключительно с ёрническим, равно как и с унылым бухгалтерским скепсисом означало бы надругаться над ними. Позволительно предположить, что у Питера Джексона, как и у отцов или маньяков, имеется свой персональный творческий интерес к миру девочек. Одно страшное и романтическое кино про школьниц, «Нежные создания», в его яркой, но не слишком обширной фильмографии уже было. «Милые кости», возможно, самый личный и авторский фильм создателя «Властелина колец» и «Кинг-Конга». Выкупив права на экранизацию бестселлера Элис Сиболд, он взялся за работу, отложив съемки громоздкого двухсерийного «Хоббита». Работалось ему явно хорошо и легко.

Чувства, а не разум

За отчетный период недостатка в кинофильмах, ориентированных исключительно на девичье восприятие, не наблюдалось. Но у «Милых костей» есть одно существенное преимущество. Создатели фильмов «Сумерки. Сага. Новолуние» или, например, «Жена путешественника во времени» Крис Вайц и Роберт Швентке тоже шарахают по рецепторам целевой аудитории из всех орудий и прямой наводкой, не только норовя сделать девочкам грустно и красиво, но и для полного эффекта отключая им мозг. Причем выполняют режиссеры это в полном душевном здравии, с холодным расчетом и не дрожащей рукой. Тогда как Питер Джексон, решая те же задачи, в первую очередь, кажется, честно отключает голову и себе, прислушиваясь не к разуму, но к ощущениям, и предлагая зрителю сделать то же самое. Героиня силой воображения создает вокруг себя идеальный загробный мир, навеянный эстетикой глянцевых журналов (самый занимательный из многочисленных упреков к «Милым костям» состоит в том, что этот мир может настолько понравиться школьницам, что они возьмутся прикидывать, как бы туда побыстрее угодить). Джексон по тому же принципу собирает в фильм любимые игрушки, фетиши и образы, которые не обязательно все золото, но блестят, действительно, будь здоров.

Получить удовольствие от фильма можно, лишь поддавшись настроению режиссера. И это, в общем, нетрудно сделать. Зрители, ценящие автора «Властелина колец» за масштаб, в свою очередь, убедятся, что склонность не сдерживать себя в средствах осталась при нем (бюджет не рассчитанной на всеобщее понимание авторской медитации составил $65 млн). Хочется верить, что эпизод, где любящие, но прижимистые родители распекают Сьюзи за гигантское количество отснятых ею фотопленок и наотрез отказываются отдавать все это добро в печать, отчасти навеян отношениями Джексона со студийными боссами.