В прокат выходят «Мы из будущего-2» -- продолжение успешного военно-фантастического боевика. Фильм спровоцировал неадекватную обиду украинских политиков и порадовал редкой невменяемостью.
Молодые петербуржцы Череп и Борман, достаточно духовно перековавшиеся со времен событий первого фильма, чтобы Борман теперь предпочитал называться просто Сергеем, приезжают на Украину для участия в исторической реконструкции Львовско-Сандомирской операции. На месте быстро выясняется, что не так уж сложно аутентично воспроизвести если не стратегические реалии, то по крайней мере бытовавшие в окопах 55 лет назад настроения.
В 1944 году в битве участвовали не только советские и немецкие войска, но и укомплектованная западно-украинскими добровольцами дивизия СС «Галитчина», о чем нынешняя львовская молодежь из фильма, судя по приветственным репликам: «Москали, вешайтесь!», прекрасно помнит. Устроив небольшую батальную реконструкцию уже на вечерней дискотеке, на следующий день россияне и примкнувшие к ним исключительно в силу подлости дурного нрава украинцы Таран и Серый оказываются в прошлом. Там им приходится решать не только военные, но и романтические задачи – Сергей встречает свою любовь санитарку Нину, которую в первом фильме вполне, казалось бы, категорически убило взрывом.
Шизофрения, как и было сказано
Первые «Мы из будущего» неожиданно удачно объединяли задачи военно-патриотического воспитания молодежи с чисто зрелищным аспектом. При том что умение поучать развлекая казалось безвозвратно утерянной рецептурой советского кино. Продолжение проекта творческой инициативы, к сожалению, не подхватывает. В первую очередь, может статься, потому, что создатели картины вдохновляются не военной советской киноклассикой, а горячими сводками с полей современных российско-украинских отношений, куда труднее поддающимися адекватной художественной трактовке. В итоге по причине разногласий один из постановщиков Олег Погодин попросил убрать свое имя из титров, а большинство занятых в первой картине актеров отказались от участия в сиквеле, заглянув в сценарий.
Результаты революционного кастинга не только вызывают недоумение из разряда «а вас здесь не служило», но и добавляют происходящему галлюциногенный оттенок в духе «Воображариума доктора Парнаса». При первой встрече с загадочным фронтовым возлюбленным, имеющим привычку то ускакивать в будущее, то, кардинально изменившись лицом, вываливаться из него обратно, беременная санитарка Нина долго вглядывается в него, как будто узнавая и не узнавая одновременно. Объяснить эту рассеянность соблазнительно тем, что героине (в обоих случаях сыгранной Екатериной Климовой), с одной стороны, конечно, трудно идентифицировать в предлагаемом Алексее Петренко героя Данилы Козловского из первой серии. Но и совсем уж не узнавать мужчину чисто по-человечески странно, хотя бы и потому, что за кадром артисты Климова и Петренко приходятся друг другу супругами. Шизофренической кодой в мизансцене становится появление экранного мужа Нины майора Демина (это уже опять-таки не прежний Даниил Страхов, а совсем на него не похожий Владислав Резник), и герои обнимаются с вынужденной теплотой, как Бендер и Паниковский в первой главе «Золотого теленка».
Шила в «торрентах» не утаишь
Не мудрено, что в итоге героиня до конца фильма впадает в кроткую меланхолию, от каковой ее не в состоянии пробудить ни роды, ни взрывы, в самую гущу которых она в дальнейшем ходит погулять, будто в сад, в порядке причудливой женской медитации. Пиротехническая часть новой картины вообще поставлена на сравнительно широкую ногу. Ну а боевая логика тем временем выветрилась начисто. Скажем, фашисты, не умея уничтожить с помощью всей нагнанной в кадр бронетехники застрявший посреди чистого поля грузовичок, ложатся под пулями постреливающего вслепую, через плечо, питерского гуманитария с готовностью, необыкновенной даже для самых завиральных боевиков. Все огрехи по части лирической линии, в равной степени витиеватой и корявой, и батальных эпизодов, логики в которых столько же, как если набросать в костер патронов и глядеть, а что ж теперь получится, авторы оправдывают тем, что планировали поговорить не столько о любви и войне, сколько об интернационализме. Интернационализм поспешает не торопясь и достигает пика ближе к финалу, когда наиболее сознательному хохлу (пока другой, пуская сопли на немецкую форму, кричит: «Нихт шиссен!») доверяется почетная миссия -- бестолково побегать по лесу с москальским младенцем.
Односторонний миротворческий дискурс выдержан на достаточно визгливой дворовой ноте, чтобы ощутить себя украинским националистом, хотя бы и из чистой брезгливости, мог всякий вменяемый зритель. Но, к счастью, оказывается и слишком прямолинейно глупым, чтобы на него обидеться – киевские политики, впрочем, как раз обиделись, отвлекшись от горячих предвыборных дебатов и издав указ не выпускать «Мы из будущего-2» в украинский прокат. Для российского кинематографа было бы идеальным вариантом оставить этот худший из снятых у нас за последнее время фильмов если не на полке, то, по крайней мере, в качестве специфического товара для внутреннего потребления, однако шила в торрент-ресурсах, к сожалению, не утаишь.
