МакГрегора и Керри не дорезали

Попав в аварию и сообразив, что земной путь человека слишком сиюминутен и зыбок, чтобы, размениваясь на суету, сводить его к ежедневным компромиссам и норовить всем понравиться, главный герой Стивен Расселл (Джим Керри) принимает решение жить не по лжи, а в удовольствие. Эта простая мысль реализуется на практике радикальным образом. Ненужным балластом оказывается не только служба в полиции, но и семейная жизнь. Стивен уходит от жены не из-за того лишь, что вечерами она чересчур усердно благодарит господа за удачно приобретенный фильтр для кофеварки (чего, в принципе, было бы достаточно), а потому, что он гей. И еще в детстве, разглядывая облака с друзьями, с первого взгляда идентифицировал в них не замки или лошадок, а мошонку.

Переехав из старомодного Техаса в толерантную к честным людям такого плана Флориду и обзаведясь, чтобы не выделяться, загорелым бойфрендом и парой мопсов, Стивен приходит к другому программному выводу, парадоксальному только на поверхностный взгляд. Искренность в отношениях с собой настолько дорогое удовольствие, что позволить себе его можно, только обманывая окружающих. Ряд элегантных финансовых махинаций приводит героя в тюрьму. Заключение благодаря встрече с кротким блондином Филиппом Моррисом (Юэн МакГрегор), становится самым счастливым поворотом в его жизни.

Товар не на «копейку»

Реальный Стивен Расселл, судя по положенным в основу картины мемуарам, по-прежнему придерживается своего мнения и ни о чем не жалеет, хотя 144-летний тюремный срок, который он сейчас отбывает, как будто мог бы располагать к обратному. Тут чувствуются жизненная сила и личное бесстрашие, ради демонстрации которых герои более традиционных кинофильмов и сексуальных устремлений не мыслят себе экранной минуты без подвига, спасают мир и ложатся на амбразуры. Личное бесстрашие не является, однако, типовой добродетелью продюсеров и прокатчиков, долго тянувших как с производством, так и выходом картины в прокат. Их резоны понять можно. Успех любого экранного коммерческого продукта (с не настаивающим на окупаемости арт-хаусом все проще), будь то порно, «Аватар» или реклама стелек, напрямую зависит от степени сопереживания как можно более широкого зрителя. А в случае с гей-тематикой раскрутить много людей на подобную душевную непосредственность непросто.

Гражданин, пожалуй, сходит да и посмеется над «прикольными», а потому не апеллирующими к его чувствам напрямую геями в картине «Чак и Ларри: пожарная свадьба». Но никакая слеза покойного Хита Леджера, равно как и подвижнический улыбчивый пафос Шона Пенна, не заманят нормального человека лишний раз на «Горбатую гору» Энга Ли или «Харви Милка» Гаса Ван Сента. А у специализирующихся на гомосексуальной тематике режиссеров, вроде того же Ван Сента (а среди возможных постановщиков «Филиппа Морриса» фигурировал и он), в свою очередь, на почве борьбы с предрассудками замылен глаз. Они, может статься, рады бы не разводить вокруг предмета чрезмерную идеологическую напряженность и не дразнить гусей, сняв просто кино. Однако манифест вместо фильма получается автоматически, с той же фатальной непреклонностью, с какой в анекдоте про сборку Toyota на заводе «АвтоВАЗ» с конвейера, как ни отслеживай судьбу каждого винтика, сходит «копейка». К особенностям сборки «Я люблю тебя, Филипп Моррис» никаких претензий не возникает.

Секрет, видимо, отчасти в том, что картину сняли зашедшие в режиссуру с мороза Гленн Фикарра и Джон Рекуа, сценаристы «Кошек против собак», «Плохого Санты» и не самые, судя по всему, закомплексованные люди в индустрии. То же самое можно сказать и о продюсере Люке Бессоне, чья творческая беспринципность в данном случае как раз тождественна храбрости.

Шоу бойз

Это, безусловно, самая провокационная картина последнего времени. Известно, что по пути в прокат фильм за чрезмерный натурализм изрядно ощипали цензоры, и остается из чистого любопытства подождать режиссерской версии, чтобы посмотреть, что же там такого вырезали, если оставили медленный парный танец в камере, исполняемый в раскрепощенной манере «Шоу гелз» Пола Верхувена.

Можно сказать, что это и самая смешная картина. При том, что в одном из эпизодов минут десять нам демонстрируют процесс умирания от СПИДа. О комических талантах Джима Керри лишний раз говорить не приходится, и здесь они достигают пика в виртуозно вытягиваемых мхатовских паузах. Тогда как от МакГрегора, в общем, для достижения требуемого эффекта требуется всего-то похлопать ресницами и смущенно молвить: «Ты же сам прекрасно знаешь, что ждет во дворе таких голубоглазых парней, как я».

Это, кстати, и самая духоподъемная картина. При том, что в финале человек так и остается коротать вечность на нарах в отличие, скажем, от героя «Побега из Шоушенка». С этим фильмом «Филиппа Морриса» роднят не только казематы и замысловатые технологии побега из них, но и бешеный свободолюбивый драйв, разделить который нетрудно и приятно, не меняя при этом сексуальной ориентации.