Играют, хотя уже не дети

Когда все только начиналось, они уже были звезды – Кристина Блаумане (виолончель) и Максим Рысанов (альт), Дмитрий Бровцын (скрипка) и Борис Андрианов (виолончель). В рядах первого «Возвращения» стояли недавние выпускники зарубежных музыкальных вузов. К ежегодной каникулярной ответственности перед московской публикой их призвали такие же, как и они, 20-летние студенты Рома Минц (из лондонской «Гилхордскул») и Дима Булгаков (из мюнхенской «Хохшуле»). В смысле возраста за 13 лет кое-что, конечно, поменялось. Но в смысле возвращаемых ими музыке смыслов все остается так, как и было: умно, необычно, здорово, живо.

Без Баха

Четыре концерта фестиваля, как водится, имеют тематические подзаголовки. Опытные люди утверждают: бояться страшных или непонятных названий не стоит. Подумаешь, «Контрапункт»! Всего лишь подборка полифонических сочинений за шесть веков. Скромный такой охват, если учесть, что история полифонии длится до сих пор, а началась трудно припомнить когда. Но тут-то и возникает вопрос: а кого все-таки из полифонистов возвращенцы предпочли, и кому? Дальше, как говорится, самое захватывающее.

На нынешнем «Возвращении» в одном ряду оказываются Гийом Дюфаи и Дмитрий Шостакович, Людвиг ван Бетховен и Антон Веберн. Более того, в контрапунктисты попали даже Михаил Иванович Глинка и Альфред Гарриевич Шнитке. Вот кампания какая! Необычная, большая. Особенно, если учесть, что главным контрапунктистом всех времен и народов многие, в том числе и сами музыканты, до сих пор считают чуть ли не самого Иоганна Себастьяна Баха.

В натуре

Название еще одного фестивального концерта – In Natura позволяет поупражняться в смысловых толкованиях натуры (или природы) от руссоистского до, «в натуре», самого что ни на есть улично-разговорного. На самом деле все гораздо прихотливее. Натуралистско-музыкальная экскурсия начнется «Кошачьими колыбельными» Игоря Стравинского, зацепит «Гадкого утенка» Сергея Прокофьева, потом углубится в велеречивые разночтения от «Цветущего жасмина» тихого латышского радикала Георгия Пелециса до Natura Renovatur скандального британца Джачинто Шелси и, наконец, упрется в «Великую бурю» от автора ХVIII века Целестина Арнста.

Три последних сочинения – российские премьеры. Премьеры на «Возвращении» вообще дело святое. В этом году их целых пять. Впрочем, на фоне общего числа сочинений, сыгранных за 13 фестивальных лет, – а их было порядка четырехсот, при этом ни одно не повторялось, нынешний премьерный сегмент кажется сущей мелочью. Но говорят же: мелочь, а приятно.

Гульд с ними

Одна из самых обещающих программ «Возвращения» называется кратко, но емко -- «Гульд». Казалось бы, ну в какой форме можно представить канадского пианиста-отшельника, тихо колдовавшего в студии звукозаписи баховские «Гольдберг-вариации», которые затем переворачивали душу музыкантам поколения 1960-х. Кстати, не только музыкантам. Когда одна из пластинок 40-тысячного гульдовского тиража в 1958 году дошла до Никиты Хрущева, родитель оттепели тут же потребовал пианиста в Москву. И, надо сказать, получил, что хотел.

С тех пор скрывать сокровенной зависимости от Гульда в наших широтах как-то не принято. Вот и один из руководителей «Возвращения» -- гобоист Дмитрий Булгаков в разговоре с обозревателем Infox.ru как-то признался, что именно Гульду обязан превращением из среднестатистического музыкального школьника в будущего музыканта.

Сказать о том, что программа гульдовского концерта на фестивале необычна, -- ничего не сказать. Она сенсационна. Прежде всего двумя произведениями, которые написал сам Гленн Гульд. Да-да, он не только гениально играл, но и сочинял. Гениально ли? Ответ на этот вопрос дадут его Соната для фагота и фортепиано (1950) и камерно-вокальный опус с вопросительным заголовком «So you want to write a fugue?» («Итак, писать ты хочешь фугу?») для четырех голосов и струнного квартета (1963). Просто дух захватывает.

Концерты 13-го фестиваля «Возвращение» будут проходить 6, 8, 10, 12 января в Рахманиновском зале московской консерватории. Начало в 19.00.