Арт-хаус в надежде на «Реванш»

С релизами этого четверга сложилась почти концептуальная ситуация. В ней, если смотреть на вещи не приземленно, но романтически, можно узреть и обреченную сабельную атаку на пулеметы из «Последнего самурая», и мотивы есенинского «Жеребенка и поезда», тоже произведения довольно пронзительного. Развивая метафору, под определение храпящего железной ноздрей и перебирающего чугунными лапами локомотива подходит, понятно, «Аватар», в котором постановщик Джеймс Камерон предлагает видеть кинематограф будущего (может статься, не без оснований). На роль «красногривого жеребенка» делегирована драма с показательным названием «Реванш», которая оказалась единственной альтернативой «Аватару» в прокатной сетке. Позиция у «Реванша» столь же заведомо экономически проигрышная, сколь и горделивая.

Украинскую проститутку Марину и завхоза Алекса, подвизающихся при венском публичном доме «Золушка», связывают отношения, норовящие перейти из разряда сугубо легкомысленных в серьезные. Алекс уже выучил русское слово «достопримечательности» и намекает, что не прочь познакомиться с родственниками подружки. У Марины, как это у женщин заведено, все сложнее. Во-первых, висит долг в $30 000, во-вторых, босс гладит по коленке и предлагает повышение – переквалифицироваться на обслуживание элитной клиентуры. В общем, за десять экранных минут обстоятельства складываются такие удушающие, что задумка Алекса решить все проблемы, ограбив банк, становится сюрпризом разве только для Марины, но никак не для бывалого зрителя.

Параллельно нам показывают зарисовки из быта провинциального полицейского и его жены, благополучная унылость которого особенно разительна на фоне достоевских страстей Марины и Алекса. Понятно, что судьбы этих четверых непременно пересекутся. И наверняка не по самой приятной траектории. Когда человек откупоривает в убогой комнатке бутылку шампанского, выплеснув половину содержимого себе на брюки, – это такой же очевидный сигнал близкой беды, как повстречать на улице бабу с пустым ведром.

Проститутка несется галопом

Заезжая славянская проститутка -- едва ли не самый востребованный образ в реалистическом европейском арт-хаусе нулевых (пропорции, похоже, соответствуют и положению дел в международной секс-индустрии). Австриец Гетц Шпильман вообще соблюдает традиции и каноны данного жанра несколько даже чересчур истово. В этом смысле махровый «Реванш» не жеребенок, конечно, но возрастной конь. Поначалу картина несется вполне себе бодрым галопом, пусть и прихрамывая на фирменных длинных планах, когда нам предлагается вдоволь поразмыслить над кругами, расходящимися по воде, или статичной панорамой переулка. Род занятий Марины подчеркивается простым визуальным решением. Героиня большей частью ходит голая, и чувствуется, что споров между постановщиком и начинающей актрисой Ириной Потапенко, насколько эта мера драматургически обоснована в том или ином эпизоде, не возникало. Однако вскоре девушка, помолясь на православный манер, при трагических обстоятельствах вылетает из повествования, как будто норовя прибрать с собой все, что было в фильме живого.

Пилите, Алекс, пилите

В первой части «Реванша» Алекс рубит дрова большей частью фигурально – участковый Анискин ввиду подобного поведения так и сказал бы: «Наломал ты, парень, дров». Но когда герой приезжает прятаться на деревню к дедушке, дрова приобретают абсолютно осязаемый образ кучи бревен, с которой Алекс вступает в длительные и досконально показанные интимные отношения. То есть натурально пилит их и пилит. Вибрация циркулярной пилы, разброс опилок и актерское мастерство Иоганнеса Криша, который ближе к финалу напоминает булькающего от внутренней ярости Томми Ли Джонса, позволяют предполагать, что вот эта партия поленьев призвана олицетворять жажду мщения, а эта вязанка чурочек – пожалуй что и покорность судьбе.

Периодически к Алексу под горячую руку лезут персонажи второго плана, сюжетное предназначение которых – оттаптывать ему больные мозоли, давить на жалость и дергать за нервные окончания. Так, старик, наигрывающий на аккордеоне что-то безыскусное, как бы провоцирует героя на поиски в себе душевной гармонии, выжженной за время работы в борделе, который можно понимать и как метафору мегаполиса как такового. Тем временем соседка апеллирует к чувствам ровно противоположным. К финалу бесформенная поначалу гора чувств приобретает вид опрятно сложенной поленницы.

О том, как именно дрова лягут, можно догадываться на два-три хода вперед. Но в целом номинированный на «Оскар» «Реванш» являет собой добротное авторское кино, типовое и по-своему консервативное. Ясно, что человек своего «Антихриста» снять не замахивался. И потому в фильме присутствуют все свойственные этой кинокатегории плюсы и минусы. С одной стороны, внушает уважение подчеркнуто некоммерческий подход к делу. С другой -- можно понять и тех граждан, которые полагают авторские фильмы не искусством, но сплошным издевательством над народом, и ходят в кино типа отдохнуть, а не послушать циркулярную пилу. У граждан, может статься, дома этажом выше что-то пилит себе сутками напролет столяр-надомник.