Автор романа «Сажайте, и вырастет» рассказал в новой книге, что именно может вырасти в Москве лет через сто. В отличие от романа братьев Стругацких «Полдень, двадцать второй век», «Хлорофилия» приготовила для паразитирующих на китайском трудолюбии русских не очень радужное будущее.
«Травяная» тема стала настолько расхожей, что работники Госнаркоконтроля уже не вздрагивают при ее упоминании. Шуточки о «травке» проникли даже в детские мультфильмы. Вот и Андрей Рубанов, бизнесмен и писатель, автор романов «Сажайте, и вырастет», «Великая мечта», свой первый опыт в жанре фантастики «Хлорофилия» посвятил превратностям любви к траве. Одна из ключевых для российского самосознания присказок «Хоть трава не расти» превратилась в завязку: в ХХII веке, после глобального потепления, когда Москва оказалась одним из незатопленных и еще не одичавших городов, а ее население продолжало пользоваться дешевым китайским трудом, трава все-таки выросла. Высоченные стебли загородили москвичам солнце и усилили социальное расслоение.
Все определяет доступ к солнцу: жителям нижних этажей, в отличие от счастливчиков с верхних, он затруднен. Впрочем, и те, и другие уже давно ведут растительный образ жизни. Только одни поступают как-то неэстетично, жадно набрасываются на стебли и «жрут сырую субстанцию», которая обеспечивает их кайфом и витаминами на целый день. Для других трава тоже стала незаменимым наркотиком, только подпольные лаборатории превращают мякоть в таблетки. Элитарную прослойку в романе представляют журналисты Савелий и Варвара, их начальник, главный редактор журнала «Самый-самый» Пушков-Рыльцев, а также миллионер и один мафиозо. С ними и доктор Смирнов, который принимает в свой интернат только неталантливых детей, которые на выходе становятся сплошными чиновниками.
За популяцию «конченых травоедов» с нижних этажей отвечает «обломовская девушка» Илона, которая целыми днями валяется на кровати и принимает мужчин, даже не задумываясь, клиенты это или друзья: в деньгах ленивые москвичи давно не нуждаются, если, конечно, успели обзавестись жилплощадью. Есть еще промежуточные звенья: например, писатель Годунов, как истинный интеллигент сам выбрал нижнюю кнопку лифта, но траве предпочел творчество. А вот вместе с Савелием мы узнаем о коварстве наглых стеблей: оказывается, все, кто их кушал в том или ином виде, постепенно превращаются в растения. Причем вот он, момент истины -- у нищебродов есть шанс не зазеленеть, а вот для «богатиков» спасение не запланировано.
Собственно, моральная сторона событий интересует автора гораздо больше, чем действие. Вульгарный вопль аннотации «Этот роман снесет вам мозг» на самом деле – дешевая уловка, вполне в духе заменившего новым москвичам всю «культурку» телешоу «Соседи». Никакого особого экшна а-ля «День триффидов» в «Хлорофилии» не запланировано, а запланирована довольно однообразная вариация на тему «Дракон внутри нас».
Во второй половине романа, в которой к теме озеленения без особой мотивации добавляется тема одичания, и которая как будто написана другим, где-то посеявшим свое чувство юмора человеком, герои вообще только и делают, что ведут многозначительные диалоги «о судьбах России». Сводится все к той же метафоре «растительного существования». Авторские реплики, пускай зачастую и правильные, равномерно поделены между героями-марионетками. Поэтому вместо динамизма читателя ожидает сплошное резонерство: «Каждый неравнодушный человек должен воспользоваться моментом и попробовать изменить общественное сознание к лучшему».
Если бы автор действительно хотел как следует «возделать сад» своего романа, он, по крайней мере, дал бы слово хоть одному китайцу из тех, что полностью обеспечивали материальную базу русским. Или уж посильнее рубанул по корням русской «бестолковости». Но, видимо, настоящий «День триффидов» еще впереди, гражданин же Рубанов прокукарекал свое, а там хоть не рассветай.
