Последний оплот мирового психоделик-рока -- The Legendary Pink Dots -- и его бессменный лидер с веселым именем Ка-Спелл возвращается в Москву, которую считает мистической аномалией.
За почти тридцать лет существования — свыше тридцати альбомов. Не считая релизов на кассетах, записанных вручную в 80-х, и современных синглов, которые выходят на CD. Трое англичан, поехавшие на экскурсию в Амстердам, остались там навсегда.
В тихом омуте
Согласно легенде, в год московской Олимпиады трое молодых людей без определенных занятий, но с тонким чувством прекрасного ночевали в палатке неподалеку от Стоунхенжда. Эдвард, Фил и Эйприл были разбужены игрой таинственных музыкантов, лабавших вживую некую прекрасную и доселе не слышанную музыку. Троица спустилась к покрытому туманом полю, где играла группа: слушали, смотрели и в итоге решили, что должны делать нечто похожее. Названия команды, которую видели тогда отцы-основатели, история не сохранила.
Вернувшись домой в свой родной городок Илфорд, ребята купили дешевый синтезатор, драм-машину и пианино. А гитарист Ник, который присоединился к ним через неделю, пришел со своим инструментом. Примечательно, что пианино 1908 года выпуска сохранило на белых клавишах следы от розового лака для ногтей. Возможно, поэтому музыканты и выбрали себе такое название -- «Легендарные Розовые Точки». Но это тоже лишь легенда. Четверка начала усиленно репетировать, хотя временами и совсем беззвучно -- вырубая электричество, чтобы не нервировать соседей. После месяца такого глухонемого шаманства был записан первый сингл – «Only Dreaming». Его размножили на кассетах и раздали друзьям. Группа родилась.
А потом, в поисках новых впечатлений, квартет отправился в Амстердам, который уже тогда был городом весьма свободных нравов и настоящей Меккой для поклонников психоделики во всех ее проявлениях. Домой в туманный Альбион The Legendary Pink Dots больше не вернулись. И с тех пор официально проходят как англо-голландская рок-группа.
Черти водятся
Как музыканты жили в Городе на Дамбе, можно только предположить. Вряд ли был хоть один кофешоп с видом на канал, в котором они не обсудили бы свои текущие дела. Ну а за более серьезным продуктом — пожалуйте на площадь перед Центральным вокзалом, где разноцветные товарищи в дредах и без предложат все, что способствует изменению сознания. Эдвард Ка-Спелл (прозвище появилось именно тогда, и что оно значит, затрудняется сказать даже он сам) вообще несколько опустился, перестал смывать с себя мирскую грязь и большую часть времени проводил в поисках редкой музыки, в основном «космического» рока 60-х. Если ранее музыканты своим кумиром считали великого и безумного основателя «Пинк Флойда» Сида Барретта и немного Джима Морриссона, то в Голландии ребята (стараниями Ка-Спелла) открыли для себя немецких краутеров, прежде всего Faust и Can. Ну и всю продвинутую карибскую музыку -- от регги до рок-стеди.
Творчески преобразовывая их в периоде прихода и абстиненции, они ловили зеленых чертей и писали сингл за синглом, посылая их знакомым и небольшим лейблам. А в результате сразу несколько их песен попали в специализированные сборники (сколько точно, музыканты сами не помнят). А в 1982 году появился первый альбом Pink Dots «Brighter Now», состоящий из записей, первоначально выпущенных на кассетах. Второй альбом «Curse» вышел годом позже. Пора было завязывать с монструозным бдением в студии и отправляться на гастроли. Что группа и сделала: выступила на фестивале в Кельне, а потом дала сольник в Роттердаме на площадке, вмещавшей 400 человек. Назвать их выступление успешным, а тем более произведшим фурор, значило бы погрешить против истины. Но определенную публику они покорили. И с этого момента начали медленно, но верно идти к статусу культовых.
Беги, Лола, беги
Голландское государственное радио приняло англичан с энтузиазмом: в его эфире полностью транслировался новый альбом «The Lovers», а на следующий год LPD выпустили «Asylum», ставший новой отправной точкой их карьеры. И тоже поддержанный местными диджеями. Это были их лучшие годы: крупные тиражи, восторженная публика, открытие новых звуковых пространств. К примеру, восьмой диск «Any day Now» разошелся тиражом 15.000 копий, не считая пиратских, за которыми музыканты не следили. В его записи принимал участие живой барабанщик Эдвин ван дер Хейде, считавшийся одним из лучших на родине. Англичане же, однако, были им недовольны — он слишком много курил, был вегетарианцем и мог остановиться в середине песни, чтобы зажечь папироску со словами: «Продолжайте без меня». Однажды в наркотическом угаре он гонялся с ножом за своей подружкой Лолой и пару раз почти догнал. Сбежавшая Лола привела полицию, и Эдвин исчез. С тех пор живых барабанщиков в группе больше не было.
Плутониевая блондинка и преждевременная могила
Тем временем наступил новый век с его возведенными в абсолют попсовыми ценностями и засилием электроники. Причем не только на танцполах, но и на рок-площадках. Уже находящиеся в статусе ветеранов, потерявшие часть волос и зубов, «Розовые Точки» ни в коем случае не собирались ни уходить на покой, ни подчиняться общепринятым веяниям. Более того, они расширили свой состав до пяти человек — за счет аборигенов и съездили на гастроли в Москву, которая, по словам Ка-Спелла, покорила их своей мистической сущностью и удивила уровнем фанатской любви. Эдди и компания и представить себе не могли, насколько их здесь любят и знают.
Их релиз 2006 года «Your Children Placate You from Premature Graves» («Ваши дети умиротворят вас в преждевременных могилах») дал народу понять, что музыканты предпочитают экспериментировать с саундом и текстами, но никак не с настроением и политической позицией. А последний на сегодняшний день альбом «Plutonium Blonde» («Плутониевая блондинка») вообще возвращает слушателя, что называется, к истокам, в блаженные 80-е. Даром что лучшие вещи, продолжающие тему цветов и красок, «Oceans Blue» и «Savannah Red» намекают, какой будет музыка лет через сто. Вот бы дожить и сравнить! А пока — сравним нынешний концерт (на основе двух свежих дисков) с фурором шестилетней давности. Мы ведь тоже не стоим на месте.
Клуб «ИКРА», 15 октября.
