Рокеры ведут задушевные беседы о самом громком

Джимми Пейдж (Led Zeppelin), Эдж (U2) и Джек Уайт (The White Stripes) собираются на странную, не имеющую четкой повестки дня встречу, чтобы перед камерой поделиться маленькими профессиональными тайнами, поведать несколько пацанских историй и поджемовать.

Любовь земная

Фильм начинается с того, что Джек Уайт в хасидской шляпе, не выпуская цигарки изо рта, натягивает на деревяшку со ржавыми гвоздями обрезки проволоки, прилаживает к ней пустую бутылку из-под молока, подключает получившуюся конструкцию к портативному усилителю с колонкой. О чудо -- импровизированная слайд-гитара издает звук, до боли знакомый всем поклонникам рок-н-ролла. «Кто сказал, что гитара -- это дорого?» -- восклицает американец.

Дорого. Еще как дорого. Все оставшееся экранное время три мастера звукоизвлечения будут говорить о своих сердечных переживаниях, и с ними будет молчаливо соглашаться половина мужского населения планеты. По сути дела, зрителю предлагается как бы подсмотренный нормальный пацанский треп: «И вот я беру ее за талию, а она мне: ну что вы, что вы! А сама уже вся дрожит. Я ей: да ладно ломаться-то, а сам при этом думаю: а вдруг не получится? -- Это что, вот, помню, мне было лет двенадцать, я первый раз увидел ее вообще без ничего». И так далее, в том же духе. Только предметом вожделения заслуженных артистов Земли является электрогитара. У нее же, по сути дела, единственная и вообще главная женская роль в фильме.

Бей, только гитару не трожь!

Гуггенхайму не привыкать снимать знаменитостей, разводя их на откровения, заставляя перед камерой признаваться в том, что они вряд ли сделали бы и в исповедальне. Но Пейдж, Эдж и Уайт не Эл Гор и тем более не Барак Обама (оба были героями фильмов Гуггенхайма). Рокеры привыкли собирать сладкую дань людских восторгов, и, даже если они уже ничего больше не сделают на этом свете, забыть их будет проблематично. Поэтому героям предлагается говорить о том, что им действительно интересно, то есть о себе, любимых, ну и о своем флирте с инструментом.

Звездные гитаристы охотно преподносят нам по оригинальному имиджу. Пейдж -- классический патриарх с копной седых волос и статью умеренно выпивающего капитана дальнего плавания. По ходу фильма мы оказываемся в его поместье Хэдли Грандж, старинном готическом замке, где он сочинил половину лучших песен Led Zeppelin. Лишней скромности нет и в помине: «К пятнадцати годам я состоялся как гитарист!»

Эдж выглядит как ирландский гопник, в натянутой на глаза вязаной шапочке, с сетью морщин и аристократическими пальцами. Камера ловит его, терзающего струны на берегу холодного грязного моря: «Там, где у улиц нет имен…»

Уайт по-петушиному агрессивно (обратная сторона робости перед кумирами его юности), цинично и несколько наивно пытается развенчать миф о шаманском предназначении гитары. Только разум и тяжелый повседневный труд. Физиономия Пейджа вытягивается, когда молодой человек демонстрирует дешевую пластмассовую подделку «Гибсона», которую он вот уже десять лет таскает с собой «на всякий случай».

Но когда во фрагменте выступления сайд-проекта Уайта The Raconteurs отчетливо видна кровь на струнах и ладах, понимаешь: а паренек-то хитрит. И не такой он мерзавец и циник, каким хочет казаться. Невольно вспоминается советский кинофильм для детей «Армия Трясогузки», где юный цыганенок собственным телом закрывает инструмент от разъяренной толпы. Наверняка в тяжелую годину Джек поступил бы так же. Но вот он снова хохмит, давая своему сыну ценный совет по охмурению девчонок: «Это просто: проводишь локтем по клавишам пианино, вскакиваешь и откидываешь ногой стул. Действует безотказно!»

Откуда у парня ирландская грусть?

Любимый персонаж самого Гуггенхайма, несомненно, Эдж. Именно его глаза, переживающие оттенки воспроизводимых звуков и малоизвестные факты биографии коллег по цеху, показывают нам чаще всего. Режиссер не скрывает, что для него ирландская четверка U2 -- лучшая группа современности. Зритель может с ним не согласиться, и вообще печальный взгляд Эджа и его глуховатый голос, повествующий о связи его гитары с историей песни «Sunday Bloody Sunday», посвященной североирландскому «кровавому воскресенью» (30 января 1972 года британские войска расстреляли мирную манифестацию в Дери), начинают вызывать зевотные позывы.

Но тут начинается самое интересное: строгая повествовательная канва превращается в подобие борхесовского сада расходящихся тропок. Беседу монстров рока разбавляют милая потешная анимация и редчайшие архивные кадры, иногда вроде бы и не по теме. Например, танцующие афроамериканки 1950-х, в белых трусиках и с шарами волос на голове. А когда Джимми Пейдж рассказывает альтернативную версию создания «Stairway to Heaven», демонстрируя коллегам аккорды, хочется тут же включить ее в iPod, будто ты и не слышал ее до этого раз пятьсот.

Мир, дружба, гитара

Сильнейший момент фильма -- сочинение Джеком Уайтом очередной нетленки, что называется, в прямом эфире: перед камерой он что-то бормочет и царапает карандашом на бумаге, точно музыкальных компьютерных программ, автотюнинга звука и семплов-пресетов не существует в природе.

Готово! Ты услышишь это первым! «Так типа сочиняли блюзы в 1930-х», -- важно поясняет Джек. И вот троица совместно играет «The Weight» -- мегахит, который The Band триумфально исполнили в Вудстоке сорок лет назад: проблем с памятью на ноты и вообще проблемы поколений больше не существует, по крайней мере пока есть возможность подстроить струны.

В финале некий замороченный менеджер перебегает дорогу перед машиной, не переставая громко повторять в трубку мобильного телефона: «Я говорю тебе, только натуральные компоненты!» Естественно, натуральные -- иных мы не приемлем.