Женские секреты и «голый король»

«Спаси меня, вальс». Зельда Фицджеральд

Перевод с английского Л. Володарской. М.: Б.С.Г.-Пресс, 2009

Когда художники, собравшись в студии, пишут портреты одной и той же модели, они могут потом поспорить, у кого получилось лучше, но никаких претензий друг другу, скорее всего, не предъявят. Другое дело писательская семья, например супруги Фицджеральд. Как известно, Зельда Фицджеральд написала всего один, не считая рассказов и эссе, роман. Но, как и положено первому роману, он был во многом автобиографичным. А так как биография у мужа и жены была одна на двоих, то и материал им приходилось делить. Конечно, в писательском соревновании Зельде единогласно отдали почетное серебро. Но о том, как именно двигался творческий процесс в этом семействе, историки литературы дискутируют до сих пор. Кто кого редактировал и кто кому помогал, кто кого сделал легендой и насколько криминальным был домашний плагиат -- свидетельства на этот счет остались довольно противоречивые.

«Спаси меня, вальс» (ранее были приняты другие вариации перевода названия, сводящиеся к «приглашению на вальс», хотя «спасению» с помощью музыки здесь действительно посвящено немало страниц) Зельда написала довольно быстро, в то время как у ее супруга работа над романом «Ночь нежна» продвигалась гораздо медленнее. Усидчивость писательницы объясняется еще и тем, что находилась она в клинике для душевнобольных, а работа была и частью лечения. Самостоятельная Зельда отправила свою книгу издателю без ведома мужа, правда, у ее героя было то же самое имя, что и у персонажа все той же «Ночи». Имя потом поменяли, да и Фицджеральд, который «Вальс» то ругал, то хвалил, все-таки выступил в роли жениного редактора. Видимо, кое-что он все же не успел поправить. Зельда, умеющая побаловать читателя тонкими психологическими наблюдениями, часто не может устоять перед всевозможными красивостями в описаниях: «Резвясь на утреннем солнце, искристом, словно хрусталь Лалика, они были похожи на двух взъерошенных морских котиков». Впрочем, стоит манкировать подобными пассажами, чтобы добраться до самых интересных страниц романа, посвященных балету. Сама Зельда действительно в 27 лет начала брать уроки хореографии, о том, что это была для нее не только прихоть, роман свидетельствует довольно красноречиво.

«Неугомонная». Уильям Бойд

Перевод с английского Сергея Зубкова. СПб.: Амфора, 2009

Известный английский писатель Уильям Бойд в «Неугомонной» не только честно признает, что между родителями и детьми существует негласное соревнование, но и выстраивает на этом весь свой роман. Две главные героини делят пространство «Неугомонной» поровну: одна глава -- о дочери, следующая -- о матери и так далее. Поначалу козыри у дочки, матери-одиночки, меланхоличной преподавательницы английского как иностранного. Она ведет неторопливое, не лишенное обаятельности повествование о своей обычной жизни, в которой все же находится место если не подвигу, то загадочному расследованию. Действие происходит в 1976 году, во времена процесса над группой Баадера--Майнхоф, а у героини как раз поселились немецкие знакомцы, в которых она боится узнать скрывающихся террористов. Да еще ее новый воздыхатель, инженер из Ирана, сводил ее на демонстрацию протеста, и теперь местный оксфордский полицейский вербует ее в осведомительницы. Но настоящей «неугомонной» оказывается мама героини. Сдержанная и слегка высокомерная, она на самом деле долгие годы скрывала свой секрет. Ее настоящее имя -- Ева Делекторская, она родилась в России и еще молодой девушкой была завербована в английскую разведку. Мама записала свои воспоминания и дарит их дочери, причем не все сразу, а по несколько глав, чтобы и читатель постепенно узнавал захватывающую хронику шпионских страстей конца 1930-х -- начала 1940-х годов. И вот уже читатель торопится пролистать бытовые оксфордские сценки, чтобы узнать от Евы Делекторской давнюю историю о любви и предательстве.

«Хроника царствования Николя I». Патрик Рамбо

Перевод с французского И. Васюченко, Г. Зингера. М.: Текст, 2009

«Хронику царствования Николя I» Патрика Рамбо в российском издании предварили списком действующих лиц, где кратко объяснили, кто есть кто в сегодняшней французской политике. Наверное, решись издатели еще и на комментарии, этот компактный памфлет сильно прибавил бы в объеме. Так или иначе, но история первых лет правления Николя Саркози представлена со всеми ее частностями и не всегда понятными намеками. Кстати, у лауреата Гонкуровской премии Патрика Рамбо есть еще история Франсуа Миттерана, рассказанная от лица его лабрадора, -- с этой книгой у нас пока не торопятся. И скорее всего, правильно. Однако в случае с «Николя I» издатели ни в коем случае не прогадали. Далекие политические дрязги при ближайшем рассмотрении оказываются не такими уж непонятными.

Весь роман выстроен на одном приеме: довольно нелицеприятная критика власти запрятана в стилизованном повествовании, помпезном и торжественном, как Версальский дворец. Николя Саркози предстает королем, а его министры -- маркизами да баронами. Баронесса Д`Ати, барон де Веджиан, маркиза де Сен-Жан де Люз и камергер Жак Аттали. Была еще глава о графине Бруни, но ее опубликовали в Nouvel Observateur позднее. Патрик Рамбо любые ошибки власти превращает в смешные королевские капризы, но обличения не становятся от этого менее серьезными: «Да, Наш Великий Государь на все вокруг взирал единообразно, и извлекаемая им суть в чистом виде сводилась к эффективности. Школа? Обязана поставлять налогоплательщиков, чтобы уменьшался государственный долг». К чужеземным реалиям привыкаешь довольно быстро, а многие пассажи идеально смотрелись бы в хрониках других, более близких нам «царствований».