Вадим Степанцов поет о лучших телках
Вадим Степанцов и «Бахыт-компот» знают, откуда приходят «Самые лучшие телки». Впервые студийный опус куртуазного панка может доставить наслаждение даже незнакомому с языком Пушкина и Толстого пользователю. Неутомимый вивисектор рифм и аллюзий с неожиданной стороны раскрыл свой талант композитора. Талант поэта остался нерушим.
Вертинский, влюбленный в Sex Pistols
Бессменный лидер «Бахыт-компота» (в переводе с русско-казахского -- «Компот счастья») Вадим Степанцов -- поэт, музыкант, актер, шоумен и просто мужчина в самом расцвете сил -- вот уже два десятка лет работает на стыке радикального арт-хулиганства и эстетики Серебряного века. Кудрявый панк-джентльмен с редким постоянством со сцены и на цифровых носителях признается в своей вселенской любви к женщинам. Правда, порой это чувство принимает не совсем обычные формы. Вечнозеленые «Пьяная помятая пионервожатая», «Крабовые палочки», «Раздень меня по телефону», «Бибигуль» и так далее -- эти нетривиальные гимны женской красоте давно стали суперхитами. И пусть далеко не каждая женщина способна разглядеть заложенное в них светлое начало.
Лучшей половине человечества посвящен и новейший релиз, позаимствовавший название из лексикона Бивиса и Баттхеда. Основное отличие пластинки от всего созданного доселе -- пристальное внимание к чисто музыкальной составляющей и невероятное разнообразие охваченных жанров. Традиционная для всех выдающихся стеб-рокеров, от Cockney Rebel до Ween, стилистическая пестрота у нас пока не принята. Степанцов со товарищи постарался это положение исправить.
Джо Дассен без ума от Игги Попа
Если еще существует на Земле человек, незнакомый с творчеством куртуазных маньеристов, магистром ордена которых официально числится Степанцов, то ему следует напомнить, что «стихотворения, написанные в стиле куртуазного маньеризма, отличает сочетание изысканности с циничным юмором» («Википедия»). В отношении всего музыкального наследия «Бахыт-компота», и «Самых лучших телок» в частности -- это определение верно на все сто.
«Самые лучшие телки приходят с гарнирами/ самые лучшие парни приходят одни/ скопом идут на танцполы, шевелят шарнирами/ И друг на друга таращатся хищно они!» -- так начинается самая первая песня, задавая определенное настроение. «Если вам приснился ваш папаша,/ бросивший вас в самом раннем детстве/ и папаша ваш за вами гнался/ с криком «изнасилую -- убью!» -- это уже вторая. Ну чем не французский шансон пополам с американским гранжем?
Изящно рифмуя, небрежно играя с матерком, балансируя между нарочитой серьезностью и излишней театральностью, изнеженный маргинал добирается до невыносимо шлягерного «Эдика». «Эдик! ну какой же ты педик/ как на Машу медведи/ на меня навалился и порвал меня», -- стонет Степанцов. Сюда же вплетена «Таганка» и ее «ночи полные огня». И -- о ужас! -- «Офицеры, россияне»… Застенчивостью Вадим не страдал и не страдает, как и политкорректностью.
«Отстойник вечности»
Так назывался авантюрный роман о похождениях маньеристов, написанный Степанцовым пятнадцать лет назад. Так можно было бы назвать все, что он делает, и в музыке, и в поэзии. Похоже, с явным удовольствием. После особенно циничных «Сейшелы, банкиры, модели» и «Ребенок заболел» наступает пафосный, до костей пробирающий «Новый год»: «Пусть великая Русь с недругами справится/ а грузин и хохол газом пусть отравятся». Саркастические псевдопатриогимны нынче в моде -- достаточно вспомнить «Россию» «НОМа» и «Беларусь» «Ляписа Трубецкого». Но «Бахыт-компот» политического подтекста избегает.
Финал лучится энергией соул-фанка. При этом точка принципиально не ставится. «Две телки, два пацана/ катались на тачке на-на», -- похоже, и в этот раз у Степанцова и компании все только начинается и «любовь не умрет ни хрена!»