Бондарчук показал, куда катится Россия

В начале фильма мы застаем главных героев Максима (Василий Степанов) и Гая (Петр Федоров) ровно на том моменте, на котором простились с ними в первом «Обитаемом острове». Молодые люди катят на Восток на танке (его розовый цвет вызвал немало критических нареканий после предыдущей серии), надеясь сагитировать на борьбу с Неизвестными Отцами мутантов и варваров. По ходу сюжета кандидатуры потенциальных союзников снимаются. Мутанты, сочиненные под влиянием живописи Босха, демонстрируют полную деградацию, струпья, обыкновение жрать сырые кишки и почему-то жонглировать. На предложение повоевать они отвечают просто: «Не нужно нам этого, Мак. Дай ты нам умереть спокойно». Варвары, тоже названные так не за красивые глаза, отпадают в силу нрава столь свирепого, что возникают в фильме лишь в виде мутной телетрансляции. Поняв, что положиться не на кого, Максим берется разруливать ситуацию самостоятельно. Происходит это более или менее близко к оригинальному тексту романа и в бескомпромиссной гоп-манере, которую практиковал в балабановском «Брате» блаженный отморозок Данила Багров.

Упреки касательно оставлявшей желать лучшего динамики первого фильма были приняты к сведению. Если там от актера Степанова, как от анимационных пингвинов, требовалось главным образом улыбаться и махать, то в «Схватке» он улыбается сравнительно мало, зато очень энергично машет руками и ногами. В результате перед зрителями он постоянно появляется по уши в крови. Остальные живые и неживые объекты в кадре стремятся соответствовать. Драйв «Бегущего по лезвию бритвы» встречается тут с партизанской эстетикой «Кин-дза-дза». Камера кружит над имперским мегаполисом, похожим на окончательно оскотинившуюся Москву, где десятый год бастуют работники ЖКХ. Во всей красе возникает, чтобы в скором времени представительно взорваться, Бомбовоз, превратившийся из банального самолета в прилетевший из «Эквилибриума» дирижабль. Не разочаровывает и Белая субмарина, выполняющая в мифологии Саракш приблизительно те же туманно-грозные функции, что и «черный Прапор» в армейском фольклоре. Оправдывает бюджетные вложения выполненный на вполне международном уровне атомный взрыв, венчающий танковую битву, тоже поставленную по-взрослому, причем с реальными, а не нарисованными машинами.

В том гробу твоя невеста

В общем, едва ли у кого повернется язык упрекнуть Федора Бондарчука в стремлении превратить боевую фантастику литературного оригинала в философскую тягомотину (за это, например, журил Тарковского после просмотра «Соляриса» Станислав Лем). Заботясь, что понятно, о зрелищности продукта и его привлекательности в глазах разных категорий зрителей, режиссер вносит в историю изменения, призванные, так сказать, сделать сюжетную фактуру более аппетитной. Подруга Максима Рада Галл (ближе к финалу практически выпавшая из романа) получает в картине ряд приятных бонусных выходов. Акробатически убегает из тюрьмы, а затем присыпанная снежком спит в хрустальном гробу и замечательным образом приходит в себя от поцелуя героя Василия Степанова. Если демонстрация техники единственно верного девичьего пробуждения явно адресована юным зрительницам, то молодые люди могут ознакомиться с образцовой мужской смертью. В романе Гай банально, хотя и логично погиб от атомного взрыва. В фильме он, весь нашпигованный пулями, под симфоническую музыку всаживает в ротмистра Чачу (Михаил Евланов) древко знамени.

К основному антитоталитарному посылу Стругацких, ради которого роман и был написан, создатели фильма относятся с должной бережностью. Все главные диалоги и ключевые фразы («Этот энтузиазм у нас в крови», «Этот энтузиазм вбивают в ваши тупые головы»), равно как и не частые для русского кино «нулевых» размышления о власти «садистов и сибаритов», стоят на своих местах. И программная тема зомбирования населения посредством башен-ретрансляторов, с функциями которых сегодня справляется российское ТВ, за 40 лет, прошедших с написания романа, ничуть не растеряла актуальности и раскрыта в полной мере.

Взрывная экономика

Опять-таки по примеру Стругацких, Бондарчук делает финал открытым. Оставляет при своем мнении как «тихого революционера» Странника (Алексей Серебряков), так и Максима, предпочитающего разрешать метафизические противоречия с помощью тротила. Бог весть, что ожидает Саракш впереди, и как технически главный герой намерен, согласно обещаниям, «бороться с инфляцией». Можно только предположить, что, видимо, с тем же напором, с каким действовал бы Данила Багров, доверь ему кто-нибудь заведовать министерством по делам национальностей.

Не смотря на аляповатость и топорность, «Обитаемый остров» скорее состоялся. Кроме того, он оставил непредусмотренное послевкусие благодаря скандалу, разгоревшемуся непосредственно после показа и получившему широкий отклик в сети. На пресс-конференции Федор Бондарчук, обычно не скрывающий симпатий к «Единой России», с неожиданной прямотой высказался об угрозе тоталитаризма в России, дав понять, что параллели, которые легко просматриваются в картине, не случайны. Озвучив быстро ушедший в народ диагноз: «Мы катимся в жопу какую-то, и это настораживает», -- режиссер предположил, что красноречие аукнется ему проблемами, и был прав. Уже на следующий день ему пришлось выступить с официальным заявлением, что журналисты его оклеветали, и вообще он имел в виду Америку. Эта некрасивая история позволяет предположить, что альтер-эго постановщика не радикал Максим, и не тонкий стратег Странник (а именно он, по словам Бондарчука, ему близок), но талантливый, боязливый и беспринципный царедворец Прокурор, столь ярко и убедительно сыгранный Федором Сергеевичем в картине.