Мадригальные оперы Монтеверди подружили певцов и кукол

То, чего нет, но оно есть

Как таковых опер под названиями «Поединок Танкреда и Клоринды» и «Балет неблагодарных» у композитора Клаудио Монтеверди (1567-1643) нет. Зато его перу принадлежат одноименные мадригалы, написанные в разные годы для двора герцога Мантуанского. Восьмая «Книга любовных и военных мадригалов» Монтеверди, изданная 1638 году, включила оба эти произведения, написанные, как было принято тогда, только для голосов. По болонскому факсимиле одного из предшествующих названному изданий (по манускриптам предположительно 1636 года) музыкальный руководитель Вanchetto musicale Дарюс Стабинскас написал инструментальные партии.

Эта работа заняла у него два года. Сам же путь к барочной музыке бывшего виолончелиста одного из литовских оркестров оказался куда длиннее. Рассказывая о нем корреспонденту Infox.ru, Стабинскас вспоминал: «Когда сидишь в оркестре, понимаешь, что туда приходят и хорошие дирижеры, и плохие». И поэтому, чтобы не становиться заложником случайностей, Стабинскас ушел из оркестра, изучил итальянский и поехал в Италию раскапывать историю итало-литовских культурных отношений.

Были, оказывается, и такие. Пример -- обнаруженная изыскателем опера Каччини «Франческа» (посвящена одному из наследников литовского престола, впоследствии монарху). Под руководством музыковеда Роберто Джини литовский эрудит приобщился к мадригальной науке Монтеверди. Манускрипты, которыми, по словам Стабинскаса, изобилуют итальянские библиоархивы («просто нет такого большого количества музыковедов, которые могли бы все это освоить») изучались буквально по тактам. Так появились две оперы, которых не было у Монтеверди.

Аллегории любви

И в «Поединке Танкреда», и в «Балете неблагодарных» речь идет об аллегориях, свойственных раннебарочной музыке. Темпераментному Монтеверди, изобретателю звучаний, рождаемых причудами текста, были по душе не просто сюжеты, а сюжеты суперэмоциональные. Один (из «Освобожденного Иерусалима» Торквато Тассо) -- о таинственных поединщиках, которые оказались возлюбленными. Другой (из «Декамерона») – об адских соблазнах любви. Время, конечно, вносит свои поправки. Если музыка Монтеверди теперь как музей, то его сюжеты то ли наука, то ли наивность. Вильнюсцы уникально «преодолели» и то, и другое.

На сцене играют куклы, за которых под звуки барочного ансамбля поют люди. Комбинация кукольности с антикварностью ошеломляет. Придуманный с изящной иронией «Поединок Танкреда и Клоринды» сделан как фантастический иллюзион. Битву врагов видишь как сражение их рук, ног, тел, устало падающих в ночь, после которой наутро опять «сплетясь, как пара змей». Победе Танкреда не позавидовать: убитый им враг не кто иная, как его возлюбленная Клоринда. Конфессиональная подоплека поэмы Тассо благодаря иронии и виртуозному кукловодству обернулась реальной подоплекой -- ведь и для нас любовь ристалище страстей, окутанных слепотой и непониманием, покуда один не падет жертвой другого.

«Балет неблагодарных» -- и вовсе запредельный, фонтанирующий находками аттракцион. Художник Юлия Скуратова совместила материалы теплые (вроде войлочных облаков с голыми человечьими ножками) и безжизненные (например, пакля на огромных головах кукольных старух, обитательниц ада), пластичные (руки и шея Венеры) и негнущиеся (гипсовая маска Плутона и старушечьи платья-каркасы). Но все это живет, играет, поет, кружится, превращая «Балет» в неостанавливающийся и неиссякающий калейдоскоп непредсказуемостей.

Публика перестает задумываться, кто поет. То ли открывающая рот маска Плутона, то ли элегантно озвучивающий его бас Нериюс Масявичюс. То ли кукла-амурчик с панковской прической, то ли владеющий манерой барочного пения контртенор Виктор Герасимов. Из женских голосов очень впечатлила Гинтаре Скерите в партии Венеры. Впрочем, персональные похвалы как-то неуместны, ведь речь идет об уникальной целостности всей постановки, не имеющей себе равных ни на оперных, ни на театральных подмостках России. Осталось только назвать человека, благодаря которому спектакль получился таким, каков он есть. Режиссер – Гинтарас Варнас. И это имя мы еще услышим.