В прокат вышел фильм «О`Хортен» режиссера Бента Хамера. Его герой -- норвежский машинист-пенсионер залезает под кровать к чужому ребенку, ходит в красных женских сапожках, катается по городу на машине с пьяным стариком и прыгает на лыжах с трамплина.
Спокойный и педантичный машинист Одд Хортен 67 лет вел скромную и аккуратную жизнь. Сорок лет он проработал на железной дороге, и теперь пришла пора уходить на пенсию. Коллеги на прощание вручают ему «Серебряный локомотив» и устраивают вечеринку, на которой развлекаются тем, что угадывают по звуку марку тепловоза или станцию и страшно веселятся, когда один из молодых машинистов не узнает трамвай какого-то там маршрута.
С этой вечеринки начинается цепь нелепых, но при этом парадоксально логичных событий. Хортен попадает в чужую квартиру и залезает под кровать к живущему там мальчику. Опаздывает на поезд -- на свой последний рейс. За курение трубки на летном поле Хортена забирают в полицейский участок аэропорта, где обыскивают самым подробным образом по подозрению в хранении наркотиков. Он будет плавать ночью в бассейне, в который прибегут резвиться голые лесбиянки. Пройдется по улице в красных женских сапожках и наткнется на пьяного старика. Тот представится дипломатом, покажет машинисту коллекцию экзотического оружия и метеорит, которому 4,7 млрд лет, а потом поведет вслепую старый Citroen по улицам ночного Осло и умрет за рулем. А Хортен поймет, что должен сделать то, чего боялся в молодости, -- прыгнуть на лыжах с огромного спортивного трамплина.
В своем третьем фильме норвежский режиссер Бент Хамер приглядывается к странностям человеческой натуры. В «Кухонных байках» он изучал нрав и быт холостяка средних лет, подвергшегося социологическому исследованию. В «Фактотуме» он пристально наблюдал за беспорядочной жизнью алкоголика и развратника Генри Чинаски, героя произведений Чарльза Буковски. В новом фильме заинтересовался, казалось бы, совсем уж скучной персоной -- обычным машинистом-пенсионером.
Хамер -- северноевропейский режиссер того же характера, что и, скажем, швед Рой Андерссон, финны Микки и Аки Каурисмяки или голландец Йос Стеллинг. Общая черта этих людей -- способность вглядываться в действительность до тех пор, пока в ней не проступит фантасмагория. У Каурисмяки эта фантасмагория социальная. Андерссон уводит в сторону экзистенциального абсурда. Стеллинг уклоняется в сказочность. Хамер же нашел свой путь.
«Алкоголь меня отрезвляет», -- говорит старикашка, притворяющийся дипломатом. Кино Хамера тоже отрезвляет. Как-то ненавязчиво, но неотвратимо и беспощадно. Оно рассказывает о человеке, жизнь которого заканчивается. Он жил как все и, наверное, не особенно задумывался над тем, что будет, когда он состарится. Весь фильм его окружают такие же старики, как и он. Мир вокруг него безнадежно состарился, и все осталось в прошлом.
Американское кино любит такие сюжеты. И превращает их, как правило, в торжество наивного оптимизма: как хорошо, что все умрем, -- повеселимся напоследок! Европейцы, подробно разрабатывая тему старости и умирания, либо безнадежно депрессивны, либо малодушно религиозны: деваться некуда, давайте убьем себя, расстроимся или уверуем.
Хамер поступает по-своему. Его Одд Хортен, скромный норвежский машинист-пенсионер, человек, не совершивший в жизни ничего особенного, демонстрирует редкий образец мужества. Он понимает, что главная проблема не смерть и ее неотвратимость, а страх перед ней. И тогда он прыгает с трамплина, потому что именно этого он боялся всю жизнь. Это отрезвляет.
