Балет «Москва» танцует «Сансару»
Молодой, но уже известный в России и за рубежом хореограф Никита Дмитриевский, еще с момента увольнения из Большого театра прослывший неординарным и выходящим за рамки, представил московской публике неожиданную постановку -- пластическую проповедь буддизма в шоу-балете «Сансара».
По благословению далай-ламы
Сюжетом спектакля «Сансара» стала жизнь ламы -- монаха, религиозного учителя. По словам Дмитриевского, спектакль полностью построен на реальных событиях. И рассказывает этот сюжет ни много ни мало о цепи перевоплощений души ламы. Любопытно, что собственно партии главного героя в этом балете нет -- он как бы растворен во всех танцорах.
Погружение в буддизм с помощью хореографии производится так серьезно и тщательно, что вы фактически попадаете в тибетский храм. Балет даже получил благословение далай-ламы Кармапы. Так что «Сансара» абсолютно серьезно стремится, ничего не приукрашивая, показать жизнь, которая существует где-то, но находится за гранью нашего понимания.
Человек-оркестр
Приглашение в постановку музыканта-мультиинструменталиста Булата Гафарова, владеющего коллекцией из 300 музыкальных инструментов разных стран мира, в числе которых есть и буддистские, стало вполне логичным. Наряду с психоделическими композициями групп Shpongle, Recoil, Wimme в «Сансаре» звучат сочинения Гафарова. На старинных аутентичных инструментах дрилбу, дунченах, варганах композитор исполняет свой сплав современной и этнической музыки. Одна из композиций Гафарова под названием «Сансара-drams», которую он играет, используя три инструмента одновременно, была написана специально для премьерного спектакля.
Убей Будду!
Финал представления оказывается неожиданным. Вдруг сцена ярко освещается фонарями и застилается дымом. На заднем плане загораются большие экраны, и начинается настоящая трансовая дискотека, которая тоже как-то увязана с буддизмом. Наверное, через медитативное состояние танцующих.
Удивительно, что любимчик Ролана Пети и Бориса Эйфмана не стремится к идеальной синхронности и четкости балетных па в исполнении своих танцоров. Многое в происходящем на сцене кажется несуразным, недоработанным. Неряшливость эта, по-видимому, оправдывается тем, что, танцуя «в тибетском храме», актеры стремятся не к красоте, а к достоверности.