«Прошлое» -- страшное и местами пошлое

После 12 лет совместной жизни трудолюбивый переводчик Римини (Гаэль Гарсиа Берналь) расстается с женой Софией, которую знал еще со школы. О причинах развода мы так ничего и не узнаем. Однако нехороший психиатрический огонек, периодически вспыхивающий в темных глазах героини, позволяет предположить, что они имелись и притом веские. Деля совместно нажитое имущество (мебель, репродукции Климта и постельное белье), бывшие супруги демонстрируют похвальную предупредительность. Неожиданные проблемы возникают только с распределением фотографий. София настаивает, что следует перерыть коробки со снимками немедленно. Тогда как Римини от этой процедуры легкомысленно отмахивается, одержимый естественным желанием как можно скорее сделать ноги. С собой он захватывает только фотопортрет жены, давно уже облюбованный им для выкладывания дорожек кокаина. Как показывает развитие сюжета, о фотках как раз следовало позаботиться в первую очередь.

Картина гудроном

Положенный в основу фильма одноименный роман Алана Паулса был написан в 2003 году. То есть технический прогресс на тот момент уже позволял безболезненно решить проблему цифровой инвентаризации утерянного семейного счастья при наличии терпения, сканера, компьютера и пары «болванок». Однако Паулс и умеренно артхаусный режиссер Эктор Бабенко, ранее поставивший алкогольную драму «Чертополох» и «Поцелуй женщины-паука», в силу латиноамериканского темперамента не склонны обеспечивать персонажам, а также зрителю спокойную жизнь. Расставание с опостылевшими подругами, как известно, вообще является далеко не самым легким пунктом в мужской жизнедеятельности. Создатели «Прошлого» выписывают тематическое батально-половое полотно даже не черными красками, а гудроном. И с обстоятельностью столь садистской, что другие образцы жанра типа «Вечного сияния чистого разума» в сравнении представляются вполне беззаботным зрелищем вроде цирка с котами-эквилибристами.

София возникает на жизненном горизонте героя редко. Но с достойным лучшего применения острым чутьем момента, которое водилось за надоедливым подростком из комедии «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен». А именно когда в личном быту у Римини только-только начинает наклевываться какая-то гармония. Один из таких визитов оборачивается тем, что его новая подруга-манекенщица бросается под автобус. В другой раз София выкрадывает у бывшего мужа новорожденного сына, а затем бомбардирует письмами такого содержания: «Малыш Лусио в порядке. А я ласкаю себя вибраторами и вспоминаю о тебе».

Юмор по-нашему, по-аргентински

Атмосферу кропотливо воссозданного мужского ада дополняет мистический контекст. Переводчик мало того, что неустанно топчется на одних и тех же граблях, ничуть при этом не умнея (что неожиданно роднит его с героем картины «Загадочная история Бенджамина Баттона»), но и потихоньку забывает необходимые для работы языки. Пик его раздражения по поводу потери квалификации приходится на сцену, где Римини, глядя в кинотеатре эстетское софт-порно в уместной компании молодой жены и грудничка, поднимает скандал из-за отсутствия субтитров. В порнофильмах, заметим, необходимых не настолько, чтобы без них абсолютно ничего не понимать. Некоторая нейтральность режиссерской манеры Бабенко позволяет только гадать, имеем ли мы в подобных эпизодах дело с проблесками посконного аргентинского юмора или же это такая странно растущая национальная чувственность.

К подобной свободе толкования, что в данном случае не очень хорошо, располагает и фильм в целом. Очевидно, именно размытость жанра и соответственно аудитории и вынуждала прокатчиков неоднократно передвигать российский релиз снятого в 2007-м «Прошлого». В том, что картина выходит на экран в канун 8 Марта, есть своя, пусть и довольно специальная, логика. Обладающий мальчиковым типом красоты Берналь целуется, плачет, не пренебрегает постельными сценами и позволяет подругам (на месте которых могут представить себя и зрительницы) вить из себя хоть канаты, хоть шнурки, хоть удавку. Видимо, барышням имеет смысл захватить на просмотр и своего спутника, чтобы тезисно обрисовать ему перспективы мужчин, решившихся на расставание. Другое дело, что картина дает массу поводов для размышлений о целесообразности не только разводов, но и института брака как такового.