Экологи и корпорации: что общего?

В прошлом году конкурс на разработку месторождения выиграл Медногорский медно-серный комбинат (структура Уральской горно-металлургической компании). Впрочем, протесты начались еще до того, как стал известен победитель конкурса.

Противники разработки месторождения упирают на то, что региону будет нанесен непоправимый экологический ущерб. Затронутыми окажутся река Хопер, Хоперский заповедник, пострадают уникальные черноземы.

В УГМК в ответ уверяют, что вопросам безопасности разработок будет уделено повышенное внимание. Только на мониторинг состояния окружающей среды планируется тратить по несколько миллионов рублей ежегодно. Плюс экономический эффект - не менее 4000 рабочих мест, строительство жилья и инфраструктуры, дополнительные налоговые отчисления в бюджет района и области.

При этом, надо заметить, конфликт между экологами и УГМК развивается по классической схеме подобных противостояний. Из относительно свежих зарубежных примеров - ситуация вокруг крупнейшего в мире месторождения меди Ою Толгой в Монголии. Проектом занимается британо-австралийская компания Rio Tinto. Экономический эффект от его реализации впечатляет - по расчетам, ВВП Монголии может увеличится на 30 процентов. Месторождение обеспечит потребление около 7,5 процентов меди в Китае.

То есть все вроде бы хорошо - но в дело вмешались экологические организации. По мнению которых, разработка месторождения может нанести ущерб традиционному кочевому скотоводству. Тоже аргумент. Если забыть, что реализация проекта затрагивает интересы не только монгольских скотоводов, но и американской компании Freeport-McMoRan, конкурента Rio Tinto.

Впрочем, на ситуацию в Воронежской области мировые экологические организации обратили внимание не сразу. На сайте "Гринпис России" комментарий по этому поводу появился только в декабре 2012 года. Вердикт резко отрицательный. А вместо разработки месторождения никеля в Воронежской области предлагается заняться извлечением этого металла из вторсырья на автомобильных свалках...

У Greenpeace, как известно, весьма богатый опыт в отстаивании своей точки зрения. Но что любопытно, очень часто она совпадала с интересами конкурентов тех компаний, на которые обращали внимание экологи.

Вот несколько примеров.

В мае 2005 года 35 активистов британского отделения Greenpeace проникли на завод компании Land Rover в городе Солихалл и остановили конвейер по производству внедорожников. По мнению экологов, автомобили компании потребляют слишком много бензина и наносят серьезный ущерб окружающей среде. Одновременно с акцией в Солихалле более тысячи активистов Greenpeace попытались блокировать работу дилерских центров Land Rover в Лондоне, Бирмингеме, Бристоле, Глазго, Лидсе, Манчестере и Саутгемптоне. Но при этом совершенно не обратили внимания на дилеров Ford и General Motors.

Еще одна компания растянулась несколько лет. В 2005-2008 годах активисты Greenpeace провели серию акций против использования угля европейскими энергетическими компаниями. Главным объектом атак стал угольный порт Роттердама. А наибольшее внимание было удостоился германский концерн E.ON.

В сентябре 2005 года судно Greenpeace Argus и активисты организации на несколько часов заблокировали работу порта. Под тем предлогом, что использование угля способствует дальнейшему изменению климата.

В 2008 году антиугольные акции Greenpeace были оформлены в кампанию "Quit Coal: Save the Climate" ("Прекратите сжигать уголь, спасите климат"). На несколько часов было заблокировано строительство ТЭЦ, принадлежащей E.ON. Опять пострадал порт Роттердама. Два судна Greenpeace - Rainbow Warrior и Beluga - блокировали вход в порт. Причем экипажу второго судна удавалось это делать в течение суток.

С 2010 года активисты Greenpeace ведут борьбу против освоения арктического шельфа. Сначала объектом атак организации была британская компания Cairn Energy. В августе 2010 года активисты Greenpeace заняли буровую платформу компании в море Баффина недалеко от Гренландии. В результате акции, работа платформы была остановлена. А в мае 2011 года экологи атаковали ещё одну нефтяную платформу на гренландском шельфе, во время её транспортировки к месту бурения. Транспортировка платформы была на время приостановлена.

Борьба против сжигания угля вообще и E.ON в частности совпала с интересами американской энергокомпании PPL Corporation, одного из ведущих конкурентов E.ON.

С июля 2012 года Greenpeace начала акцию Save the Arctic ("Защитим Арктику"). Её основная цель - создание всемирного заповедника вокруг Северного полюса с полным запретом нефтедобычи, рыболовства и войн в данном регионе.

Под давлением экологов о приостановке или отказе от проектов заявили Royal Dutch Shell, Cairn Energy, BP. Но не является секретом, что проекты в Арктике невыгодны конкурентам вышеперечисленных компаний. Chevron, ConocoPhillips, Total не смогли войти в число операторов проектов в арктических регионах. А кроме того, освоение Арктики создает конкуренцию проектам данных компаний в других регионах (Chevron - Мексиканский залив и Техас, ConocoPhillips - Аляска). Любопытно, что высказывания генерального директора Total Кристофа де Маржери и старшего вице-президента компании по разведке и добыче в Северной Европе Патрика де Вивье с критикой арктических проектов цитируются на сайте Greenpeace...

Конечно, утверждать, что только Greenpeace странным образом оказывается в нужное время в нужном месте было бы неверным. Вот еще пара примеров того, как протесты экологов совпадают с интересами крупных корпораций.

В Индии, к примеру, был сорван крупный проект южнокорейской компании POSCO по строительству интегрированного сталелитейного предприятия и порта в штате Орисса. Только в первую фазу строительства планировалось инвестировать 3,7 миллиарда долларов. Однако против выступили экологи и местные жители. По их мнению, реализация проекта привела бы к вырубке лесов и разрушению традиционного уклада жизни местного населения.

В результате в апреле 2012 года Национальный зеленый трибунал Индии (National Green Tribunal) приостановил действие полученного POSCO в 2011 году ордера на начало работ в штате Орисса.

После этого власти штата Орисса возобновили переговоры по поводу строительства крупного металлургического комбината. Только не с POSCO, а с индийско-люксембургской компанией ArcelorMittal. Представители которой еще в 2006 году подписали меморандум о взаимопонимании с властями штата.

Перенесемся в Европу. В январе 2010 года швейцарское отделение Всемирного фонда дикой природы (WWF) и Фонд защиты и обустройства ландшафта выступили против строительства горнолыжного курорта Aminona-Est в кантоне Вале. Оператором проекта стоимостью 300 млн. долларов выступала российская компания Mirax Group. Экологи заявили, что экспертиза водозащитных сооружений в районе возможного курорта проведена не на должном уровне, а исследования всех последствий строительства на сухих горных плато, являющихся памятниками природы федерального значения, и вовсе не было. Организации подали ходатайство об остановке строительства в Совет кантона Вале. В феврале 2010 года оно было удовлетворено, и Mirax Group прекратила реализацию проекта.

Де-факто действия экологических организаций отвечали интересам египетского предпринимателя Самиха Савириса (владелец девелоперской компании Orascom Development Holding AG). В сентябре 2010 года он заявил о намерении построить новый курорт, аналогичный проекту Mirax Group, в соседнем с кантоном Вале кантоне Ури. Общий объем инвестиций Савириса в туристическую инфраструктуру деревни Андерматт должен составить 1,5 млрд. долларов - в четыре раза больше, чем планировала выделить Mirax Group.

Это всего лишь несколько примеров совпадения интересов экологов и крупных корпораций. В обиходе даже используется термин "экологический шантаж". То есть когда активисты действуют в интересах конкурентов, срывая или существенно замедляя реализацию проектов. Насколько под это определение попадает ситуация в Воронежской области, вопрос открытый. Хотя некоторое совпадение с вышеприведенными примерами не может не настораживать...