События в небольшой Ингушетии вызывают тревогу на самом верху российской вертикали власти. Даже президент России Дмитрий Медведев был вынужден признать, что принимаемых в республике мер по стабилизации обстановки недостаточно. Сами местные жители пока надеются на ингушского президента Евкурова, хотя и боятся кому-либо доверять.
Чтобы понять, что с крохотной Ингушетией не все в порядке, достаточно включить телевизор. Понимают это и власти. Президент России Дмитрий Медведев решил расширить полномочия правоохранительных органов для борьбы с терроризмом. «Меры недостаточны, потому что ситуация на Кавказе неспокойная», – заявил Медведев во время визита в Монголию.
Ударим администрированием по терроризму
Глава России признал, что ухудшение положения дел на Северном Кавказе вызвано не только активизацией бандитского подполья, но и просчетами правоохранительных органов. Одним из таких просчетов, переполнивших чашу терпения руководства, стал подрыв здания РОВД в Назрани. По словам сотрудников ФСБ, они заранее предоставили коллегам из милиции информацию о готовящемся теракте на автомобиле «Газель». Однако по непонятным причинам те ей не воспользовались.
Между тем выжившие в этом теракте милиционеры говорят, что в день взрыва на разводе до них как раз доводили информацию о «Газели». В тот самый момент на плац, где стояли милиционеры, протаранив ворота, въехала разыскиваемая машина и взорвалась. После такого прокола главу МВД Ингушетии Руслана Мейриева отправили в отставку, а заместителю министра внутренних дел России генерал-полковнику Аркадию Еделеву поручили курировать работу республиканской милиции. Заодно решили переаттестовать всех ингушских милиционеров.
Милиционер милиционеру
Однако местные силовики сомневаются в действенности этих мер.
«Местные милиционеры, мягко говоря, не умеют и не хотят работать, -- рассказал Infox.ru источник в спецслужбах. – Во-первых, этому способствует клановость, свойственная Ингушетии. Ни один сотрудник милиции не сдаст своего соседа или родственника. Это аксиома. Во-вторых, здешние милиционеры абсолютно не защищены. Сколько было случаев, когда постовые останавливали машину, задерживали подозрительных лиц, а затем задержанных без объяснения причин отпускали. В итоге милиционеры расплачивались за задержания не увольнением или взысканием, а жизнью. Поэтому лишний раз рисковать и идти на конфликт никто из них не хочет. Про масштабы местной коррупции я вообще молчу».
Другой источник в местной милиции отчасти согласен с такой точкой зрения. «Действительно, милиция у нас слабовата, -- говорит ингушский оперативник. -- Своих нормальных кадров у нас нет. Да и откуда им взяться? Уровень образования в наших школах стремится к нулю, в институтах появляются только для того, чтобы занести деньги. Есть контрактники и прикомандированные, но какой хороший специалист к нам поедет? Какой начальник отпустит ценные кадры? Да и взаимопомощи у нас нет. Недавно бандиты напали на дом сотрудника республиканского ОМОНа. Завязался бой, сотрудник и его сын отстреливались. В этом же селе проживает несколько милиционеров, и ни один из них не пришел на помощь коллеге».
Президент России в свою очередь обещал помочь милиционерам в привлечении боевиков к ответственности, признав, что «зачастую происходит так: этих бандитов ловят, но после этого их выпускают на свободу».
А член совета организации «Голос Беслана» Элла Кесаева, считает, что полномочий у сотрудников милиции на Северном Кавказе достаточно, чтобы искоренить теракты. «Проблема состоит в другом. Когда после упущенных терактов сотрудников милиции не наказывают, амнистируют и даже повышают в должностях, это ведет к тому, что милиционеры, следователи и прокуроры чувствуют себя безнаказанно, -- рассказала она Infox.ru. -- Вопрос нужно ставить по-другому. Необходимо не увеличивать полномочия сотрудников правоохранительных органов, а проверять, достаточно ли профессионально они работают, соответствуют ли они занимаемым должностям». Как полагает Кесаева, с каждым терактом на Северном Кавказе милиционеры доказывают свою профнепригодность.
Суд правый и неправый
Помимо вышеперечисленных мер Медведев выступил за отказ от участия судов присяжных по делам о бандгруппах. Ранее при поддержке Кремля Госдума приняла закон, который исключал возможность рассмотрение дел о терроризме судами присяжных.
На Кавказе решения «народных судей» уже давно стали «притчей во языцех». Милиционеры и сотрудники спецслужб только разводили руками, узнав, что присяжные отпустили на свободу очередного бандита.
«Тут же все друг друга знают, -- рассказывает ингушский оперативник. – Во всей Ингушетии народу, как в одной Рязани. Семьи большие, кто-то с кем-то учился, рядом жил, женился. Какая тут может быть непредвзятость? Конечно, сказывается слабость следствия и непрофессионализм обвинения, но в наших условиях присяжный де-факто не может быть независимым!»
Однако правозащитники уверены, что суд «12 разгневанных мужчин» гораздо чаще оказывается мудрее, чем профессиональные судьи.
«Россия полностью повторяет судьбу суда присяжных в Российской империи, – констатирует сотрудник правозащитного центра «Мемориал» Александр Орлов. – Тогда тоже после ряда громких оправдательных приговоров полномочия народных заседателей были существенно сокращены. Надо вспомнить, что оправдательные приговоры были не только на Кавказе, но и в других регионах. Достаточно вспомнить вердикты по делу Квачкова, Политковской, Ульмана, Аракчеева. Просто следствие и обвинение не умеет и не хочет работать с присяжными, в этом вся причина».
Кнут и пряник
«У боевиков нет ничего святого, они только прикрываются тем, что они мусульмане, -- рассказывает ингушский оперативник из МВД. – Я понимаю, раньше они взрывали федералов, а сейчас кого? Своих же ингушей, мусульман. Самое страшное, что вербуют они молодежь, говорят, что только они настоящие мусульмане, а все остальные не мусульмане, они в дьявола верят. Даже если мать и отец не придерживаются их идей, если понадобится, ты должен их убить. Они же фанатики. Страшно, никому верить нельзя. У меня уже и друзья, и родственники оказывались боевиками, а ведь я с ними общался, разговаривал. Никогда бы не подумал. Страшно».
Оперативники рассказывают, что сдавшиеся в плен боевики жалуются, как там тяжело. Условия жизни в землянках спартанские. Нередко приходится питаться подножным кормом, так как незаметно доставить продовольствие в лес не так-то легко. Случалось, что оголодавшие «бойцы за веру» спускались в деревни и занимались грабежом и мародерством. С боевой подготовкой у боевиков в последнее время тоже не все в порядке. Явившийся с повинной молодой боевик из сунженской группировки рассказывал, что в лесу они в основном спали, а обучение за три проведенных им в лесу месяца было лишь раз. Да и то после этого пришлось несколько часов спешно уходить со «стрельбища», чтобы не попасть под огонь федеральных сил. Особенно боятся боевики самолетов-беспилотников, на которых установлены тепловизоры. С их помощью выявляются скрытые под землей убежища, после чего следует налет авиации или минометный обстрел.
К тому же ингушским силовикам удалось наладить взаимодействие с коллегами из Чечни. Если раньше боевиков начинали зажимать в одной республике, они свободно уходили на территорию другой. Именно это силовики считают одной из своих главных заслуг.
Нынешний президент Республики Ингушетия Юнус-Бек Евкуров обещает боевикам не только жесткое возмездие, но и взывает к их благоразумию. «Хочется верить, что те, кто встал на преступный путь именно в эти священные дни (Рамадана. -- Infox.ru), одумаются и вернутся к мирной жизни, к своим родным и близким, к своему очагу», -- заявил на днях президент. Даст ли такая тактика результаты, покажет время.
