Без четкой стратегии ускоренного экономического роста Дальнего Востока регион превратится в сырьевой придаток Китая, официально признали чиновники в подготовленной к внесению в правительство программе развития региона. Эту программу эксперты не считают четкой.
«Отсутствие четкой государственной стратегии развития Дальнего Востока и Байкальского региона создает опасность превращения этой территории только в источник энергоносителей и сырья для стран Азиатско-Тихоокеанского региона», – говорится в проекте «Стратегии социально-экономического развития Дальнего Востока и Байкальского региона до 2025 года». По словам его разработчиков, лишь «особая стратегия комплексного социально-экономического развития» Дальнего Востока, «ориентированная на ускоренный рост на инновационной основе», может оказать реальное противодействие угрозе безопасности страны на Дальнем Востоке.
Проект стратегии имеется в распоряжении Infox.ru и в ближайшее время будет внесен в правительство. Он стал первым в России документом комплексного развития большой территории, согласующим интересы нескольких регионов. По примеру этой стратегии планируется разработать стратегии развития Урала, Сибири и других макрорегионов.
«Главная предпосылка стратегии в том, что население Дальнего Востока сокращается, люди уезжают, – рассказывает партнер компании Strategy Partners Игорь Скачков, участвовавший в обсуждении проекта. – Поэтому одна из основных задач стратегии – создавать условия для того, чтобы люди оставались там, то есть развивать инфраструктуру, автодороги, местную авиацию».
Недостатки стратегии
Стратегию в нынешнем виде нельзя назвать четкой, а ускоренный рост на инновационной основе, являющийся основной предпосылкой всех прогнозируемых в проекте процессов, ничем не обоснован и выглядит неправдоподобным, сетуют экономисты.
«На первоначальную версию проекта стратегии в конце 2008 года ИнСоР (Институт современного развития. – Infox.ru) давал жестко отрицательный отзыв, – вспоминает советник Института современного развития Андрей Блохин. – На мой взгляд, последняя версия не сильно отличается от первоначальной. Отдельные ее моменты улучшены, но принципиально, на уровне концепции, и в новой версии масса недоработок. Для того чтобы что-то поменялось, нужно было провести новый тур проработки документа на уровне концепции, а этого сделано не было».
По словам экономиста, главным недостатком концепции стало то, что в ней не дается убедительного ответа, что станет причиной массовой миграции трудовой силы на Дальний Восток. «Работникам не обещается лучших условий труда, уровень их зарплаты будет ниже, чем в среднем по России. С какой стати они поедут туда?» – скептичен Андрей Блохин.
«В концепции заложены перспективы развития бизнеса, связанного с производством алюминия, – продолжает советник института. – А на какие рынки будет продаваться этот алюминий? Будет ли Россия присутствовать, в частности, на китайских рынках? Что для этого будет делать государство? Ничего этого в концепции не проговаривается».
Единственный («базовый») сценарий, положенный в основу проекта стратегии, «опирается на наиболее полное использование конкурентного преимущества экономики регионов, природно-ресурсного и транзитного потенциала территории, устойчивое наращивание экспорта конкурентных видов продукции и модернизацию транспортной инфраструктуры». Следовательно, сами авторы признают, что, если в действительности что-то пойдет не по сценарию, если какие-то планы не будут выполнены в полной мере, безопасность страны на Дальнем Востоке окажется под угрозой, а регион превратится в источник сырья для стран АТР.
По словам Андрея Блохина, такой «нежелательный сценарий» для Дальнего Востока вполне возможен. «Поскольку отсутствует целостная концепция развития региона в рамках российской экономики, то он развивается как вспомогательный для чужих экономик, – говорит экономист. – Основная часть добавленной стоимости будет сниматься не в России, а к примеру, в Китае».
Игорь Скачков соглашается, что ситуация на Дальнем Востоке без принятия концепции может стать критической. Он напоминает, что «у китайцев уже есть программа о приграничном сотрудничестве, в которой они предлагают свои услуги по добыче наших полезных ископаемых, строительству дорог не с востока на запад, а с севера на юг».
Дальний Восток -- уже официально узаконенный сырьевой придаток Китая, категоричен профессор Института стран Азии и Африки МГУ, главный научный сотрудник Института мировой экономики и международных отношений РАН Виля Гельбрас. «Достаточно прочитать соглашения с Китаем, заключенные премьер-министром России Владимиром Путиным во время его визита в Китай в октябре 2009 года, – говорит профессор. – В частности, эти соглашения предусматривают разработку сырьевых материалов на нашей территории, а их доработку до кондиции – в Китае. Соответственно, добавочная стоимость остается в Китае, а нам перепадают крохи. По соглашениям Россия выделила китайцам более 300 тысяч гектаров, на которых будет трудиться китайская рабочая сила. На нашей территории будут построены два цементных завода, то есть самые грязные производства договорились устраивать у нас».
При этом угрозы территориальной целостности России нет, уверен ученый. «Китайцам совсем необязательно захватывать территорию России, – говорит он. – Зачем ее захватывать, если и без этого Китай по дешевке получит от нас все, что ему нужно?»
Работа над ошибками
«Концепцию развития Дальнего Востока нужно было делать совершенно по-другому, – резюмирует Андрей Блохин. – Нужно было описать интересы крупного бизнеса, который готов идти в тот регион, а потом уже государство должно было бы заниматься «расшивкой» узких мест, причем необязательно на уровне строительства дорог, что тоже важно, а на уровне решения вопросов, связанных с административными барьерами, с приграничным сотрудничеством с Китаем, Японией и так далее».
Виля Гельбрас предлагает еще более конкретный рецепт решения проблемы Дальнего Востока, но для этого, по его словам, нужна политическая воля. «Население Дальнего Востока небольшое, так что удержать его не так уж и сложно», – полагает профессор. Для этого он предлагает освободить всех жителей Дальнего Востока от налогов, призвать инвесторов, в том числе физических лиц, свободно, без длительных бюрократических проволочек вкладывать средства в развитие Дальнего Востока, освободить эти инвестиции от всех налогов на 20-50 лет в зависимости от отрасли. «Поскольку в европейской части России бюрократы заели, люди пойдут на Дальний Восток», – убежден китаевед. Кроме того, создать на Дальнем Востоке курорты, строить новые объекты надо не с чистого листа, а использовать имущество и недвижимость, брошенные военными на месте упраздненных воинских частей.
«Люди сразу не поедут, – признает профессор, – значит, надо активно использовать вахтовый метод, который широко используется нефтяниками. Сложностей, конечно, много, но освоение нового всегда сложно и требует больших затрат. Но канадцы же смогли примерно в тех же климатических условиях сделать государство с большой буквы».
Не все так плохо
Игорь Скачков призывает не сгущать краски. Разговоры о том, что Дальний Восток Россия практически потеряла, он называет дилетантскими. «Регион живет. Очень бурно развивается Прибайкалье, динамично развивается Якутия, особенно Южная, развивается Читинская область (ныне Забайкальский край. – Infox.ru), с учетом подготовки к саммиту АТЭС развивается Приморский край, ведется строительство на острове Русский, работают проекты «Сахалин-1» и «Сахалин-2», успешно развивается Чукотка».
АТЭС объективно «выпадает» из набирающих обороты тенденций регионализации и развития сотрудничества на глобальном уровне, скептичен Евгений Канаев, ведущий научный сотрудник Центра азиатско-тихоокеанских исследований ИМЭМО РАН. "Руководители КНР рассматривают саммиты АТЭС в качестве некоего «протокольного мероприятия», предпочитая активизировать реальное сотрудничество на субрегиональном уровне – например, в рамках взаимодействия с АСЕАН или с Японией и Южной Кореей. А наделение АТЭС вспомогательными функциями для большой индустриальной двадцатки, о возможности чего заявляют некоторые эксперты, мало что даст, поскольку форум не оказывает существенного влияния на экономическую политику его участников", - замечает эксперт.
