Из-за давления российских властей, курирующих борьбу с безработицей, российские промышленники не могут повысить производительность труда, сокращая число неэффективных работников. В ноябре доля предприятий, стремящихся к росту производительности, рухнула до исторического минимума, следует из материалов Института экономики переходного периода (ИЭПП). Чиновники объявляют модернизацию приоритетом и сами препятствуют ей.
В ноябре склонность предприятий к увеличению производительности труда (то есть объема выпускаемой продукции в пересчете на каждого сотрудника) опустилась до исторического минимума: только 16% промышленных предприятий планирует такое соотношение изменений выпуска и занятости, какое приведет к росту производительности, говорится в бюллетене «Российская промышленность в ноябре 2009 года», подготовленном в лаборатории конъюнктурных опросов ИЭППа. Предыдущий антирекорд (19%) был зарегистрирован в 1993 году.
74% производителей вынуждено планировать консервацию текущей производительности. «Предприятия вполне адекватно оценивают сложившуюся ситуацию с производительностью, – констатирует заведующий лабораторией конъюнктурных опросов ИЭППа Сергей Цухло. – В октябре 2009-го, когда оптимизм на предприятиях достиг кризисного максимума, в промышленности возобладала неудовлетворенность производительностью труда. Она поднялась до уровня апреля – одного из сложных месяцев заканчивающегося года».
Среднегодовые данные о намерении предприятий увеличить производительность труда тоже оказались ненамного лучше ноябрьских и свидетельствуют об отсутствии положительного влияния кризиса на подобные планы производителей. Согласно результатам исследования ИЭППа среднегодовая доля предприятий, стремящихся к росту эффективности труда, вернулась на уровень 1995 года, снизившись до 27%. Тенденция постепенного снижения интенсификации использования труда в промышленности наметилась в 2005 году, когда 37% производителей предполагали рост производительности труда на своих предприятиях. В 2006-м таковых стало уже 35%, в 2007 и 2008 годах их доля снизилась до 30%.
«Бурный рост экономики и обостряющийся дефицит кадров вполне объясняют такой тренд, – не удивляется данным за предыдущие четыре года Сергей Цухло. – Но 2009-й – год кризиса, который часто сравнивают с кризисом 1998 года». И если в тот кризисный год доля предприятий, намеренных изменить соотношение выпуска и имеющегося персонала в пользу повышения производительности, достигла максимума за 16 лет исследований (40%), в 2009-м кризис привел к противоположным результатам, констатирует Сергей Цухло.
Причиной этого, по мнению руководителя лаборатории, стала активная борьба властей всех уровней с безработицей. «Ни для кого не секрет, что соответствующий размеру предприятия орган власти оказывал всяческое давление с целью минимизировать увольнения работников, – говорит Сергей Цухло. – В 1998-м такого не было: предприятия были предоставлены сами себе и были вынуждены выкарабкиваться самостоятельно, в меру своих представлений и возможностей».
«Такие выводы – чистая правда», – комментирует результаты исследования профессор экономического факультета МГУ имени Ломоносова Виталий Тамбовцев. По его словам, низкая безработица в ущерб экономическому росту это сознательный выбор властей, поэтому изменения ситуации с производительностью труда до завершения кризиса ждать не стоит. «От негативных последствий кризиса можно защищаться активно, создавая условия для роста, а можно пассивно, увеличивая расходы на социальную поддержку и на внутреннюю безопасность, – рассказывает профессор. – Выбор властями второго способа очевиден. Обратите внимание на структуру бюджета на 2010-2012 годы. Непропорционально большие деньги в нем выделяются на социальные расходы и на финансирование структур безопасности. Складывается впечатление, что власть опасается, что народ будет бузить. Какое же развитие может быть, пока реальные приоритеты, отраженные в бюджете, именно таковы?»
С выводами исследования ИЭППа согласен и директор центра стратегических исследований Банка Москвы Алексей Ведев. «В кризис правительство всегда стоит перед выбором: либо мы смягчаем социальные последствия, либо ориентируемся на экономический рост, на структурную перестройку экономики, на повышение производительности труда», – говорит экономист.
«Модернизация – это замена основного оборудования на более эффективное, – напоминает Алексей Ведев. – А чем более эффективное оборудование, тем эффективнее труд и выше производительность труда. 40-60% предприятий кризис застал во время проведения модернизации, для которого предприятия набирали большие долги. В результате проблема роста производительности труда и модернизации труда осталась нерешенной».
«Без сомнения, курс на модернизацию и запрет на сокращение персонала противоречат друг другу, – говорит директор центра. – Чем безжалостнее наш рынок труда, тем лучше у нас решается вопрос производительности. Это сложный политический выбор».
