Елена Баранова: у актера должен быть хороший характер

«В 92-м году я работала на картине «Дракула» вместе с Гэри Олдманом, помогала ему с акцентом. Гэри в какой-то момент уехал на неделю-полторы из Лос-Анджелеса. В один прекрасный вечер звонит мне Вайнона Райдер и умоляет приехать к ней ночевать, поскольку она боится оставаться одна. Ей тогда было 19 лет, и она жила в огромном доме с башнями. Еще и «Дракулу» снимают, а она играет Мину. На ее месте оставаться одной в таком доме я бы тоже побоялась. Обычно с ней ночевала ее сестра, которая приезжала из Северной Калифорнии, но она тоже по каким-то делам уехала. В результате я оказалась на две недели с Вайноной у нее дома, фактически была нянькой взрослой девочки. Но она была такая трогательная, немного потерянная. Она боялась не просто так, а потому что была девушкой очень популярной, и в тот момент было много всяких людей, которые за ней охотились, папарацци в том числе. Однажды нашли человека, который прятался на горе в палатке и пытался что-то там снять. Но все прошло нормально, никто нас не убил, не зарезал.

Вайнона -- нормальный такой домашний ребенок, который чего-то боится, чего-то не понимает, пытается из себя вытащить все возможные премудрости общения с противоположным полом. Думает, что с ними делать, жалуется на бойфрендов своих. В тот момент она только разошлась с Джонни Деппом, поэтому параллельно с фильмом переживала большую драму.

Звездность людей не меняет. У меня был разговор с очень известной американской актрисой, которую в Москве никто не знает, но в 70-х годах она была одной из главных звезд американского телевидения. Ее зовут Барабара Бэйн. Она снималась в оригинальных сериях «Миссия невыполнима». Не в фильме, а в тех телевизионных сериях, на которых фильм базируется.

Когда я приехала в Голливуд, я ей задала вопрос: «Что ж такое, как только у человека случается успех, так он становится совершенно невыносим? Как же эта звездность людей меняет!»

А она знала всех, от Гарри Бранда до Джека Николсона. И тогда она мне сказала: «Я здесь живу с 50-х годов и могу сказать: те, кто, кажется, очень изменились после успеха в дурную сторону – это люди, которые изначально были такими, только вы этого не видели. Просто, когда пришла вседозволенность, все вылезло наружу. Как говорится, извините за выражение, говно всегда всплывает. Те, кто были настоящими порядочными людьми, с уважением к другим, они такими и остаются. У кого не было пафоса, его и не будет».

Помню, когда я в первый раз познакомилась с Энтони Хопкинсом, я, естественно, называла его Энтони, мистер Хопкинс. А он говорит: «God! Call me Tony!» То есть у него нет никаких комплексов: мы с ним сидели, пили чаи, разговаривали – никакого барьера. А есть какие-нибудь девочки, которые снимаются на телевидении, и их никто, кроме девочек того же возраста, не знает. Так они ходят с охраной, ездят с затемненными стеклами… Это настолько смешно, честно говоря.

Я работала с Джеком Леммоном. Он обожал общаться со съемочной группой. Ему уже ничего не нужно, все сделал, роль сыграл и подготовил за два месяца до того, как вышел на съемочную площадку, ему любопытно с народом пообщаться. Он пойдет с ребятами из съемочной группы поговорит, поспит немножечко…

Есть люди, которые вошли в характер и не могут из него выйти, находятся в нем постоянно, даже когда не снимаются. Такие сразу бегут к себе, закрываются, начинают себя накручивать на следующую роль. Они так работают. А есть артисты, как Гэри Олдман. Только что делал драматическую сцену и тут же тебе какую-нибудь шутку отпустит. Он английский актер, у него совершенно другое актерское воспитание.

Есть такая история, гуляющая в Голливуде, как будто правдивая. Когда Дастин Хофман снимался с Лоуренсом Оливье в картине «Марафонец», он был еще очень молодым артистом. И на следующий день он пришел с горящими глазами, никакой, изможденный. Лоуренс Оливье спросил его: «Что с тобой, мой мальчик?» На что Дастин сказал: «Ты знаешь, я готовился к этой роли, я же играю человека, который два дня не ел, не спал. Я два дня не ел, спал в холодной ванной, чтобы почувствовать, как это, спать на каменном полу». Лоуренс Оливье посмотрел на него и говорит: «Мальчик мой, в следующий раз попробуй просто заняться актерской игрой – это настолько легче...» По-английски это звучит намного лучше: «My dear boy! Why do not you try to do acting next time? It is so much easier».

Я однажды работала в картине с очень большими звездами, когда звезда проходит через примерки своих костюмов, все это утверждено, а он требует каких-то определенных вещей. Режиссер сначала не соглашается, потом соглашается. И вот после того, как все, наконец, утряслось, все точно знают, во что актер будет одет, весь костюмный отдел начинает бегать. Потому что актер хочет именно такие джинсы, а они были выпущены четыре года назад Донной Каран, и нигде теперь их нет. А нам нужно три или четыре пары. В результате художник по костюмам, слава богу, это была не я, все достает, приложив невероятные усилия, прозвонив все склады, магазины, research department Донны Каран, где сохранились какие-то копии. И тут актер говорит: «А я это не буду носить, мне это не нравится, и на площадку я в этом не выйду».

В такой ситуации обычно дело доходит до продюсеров. В какой-то момент продюсер с режиссером должны прийти к артисту и поставить свои точки над «i». А если они не ставятся, позвонить его агенту, чтобы агент расставил.

Обычно люди, которые так себя ведут, в результате перестают быть звездами того уровня, какими являлись. Я это видела несколько раз. И с вышеупомянутым актером это тоже произошло. Он сейчас переместился в класс «В», хотя был на пике. В основном это произошло из-за его поведения. Никто с ним работать не захотел.

Когда в Голливуде идет обсуждение, кого взять на главную роль, всегда есть 5-6 человек из самого главного списка, которые годятся. Поэтому если вы постоянно себя ведете определенным образом с продюсерами, режиссерами, людьми, которые с вами работают, если работать с вами тяжело, вас начинают пропускать. Незаменимых нет, в конце концов.

Я работала над акцентом с Микки Рурком. Обычно моя рабочая неделя заканчивается в пятницу вечером, если нет предварительной договоренности с актером о встрече в выходные. Однажды в субботу мне звонит агент Микки: «Ему очень хочется задать тебе один вопрос, он тут репетирует. Ты не могла бы ему ответтить?»

Конечно, я беру трубку, рассказываю, все что нужно. Но после этого он меня очень приятно удивляет, он не принимает это как должное. Он меня в ответ благодарит и говорит: «Спасибо, что ты ответила и помогла мне в субботу».

Это моя работа, я обязана это делать, и он это знает. И хотя он парень очень простой, с одной стороны, но у него есть вежливость, уважение к другому человеку. Отнюдь не все звезды его калибра на такое способны. Некоторые бы сказали: «О’кей, спасибо». И повесили бы трубку. Другие и спасибо бы не сказали. А он по-другому себя повел. И это подкупает».