Внешняя политика России полна неожиданностей: МИД страны де-факто поддержал военную операцию в Ливии, а потом выступил с сожалениями по поводу ее начала; Дмитрий Медведев сделал такие заявления, как будто Россия разрывает отношения с Белоруссией, а потом как ни в чем ни бывало вновь дотировал режим Лукашенко; Владимир Путин постоянно говорил, что нельзя вести переговоры с террористами, но приглашал в Кремль лидеров группировки ХАМАС.
В выходные МИД России выразил сожаление в связи с начавшейся военной операцией в Ливии и призвал международную коалицию прекратить бомбардировки. Авиаудары, начатые союзниками в ночь на воскресенье, во внешнеполитическом ведомстве назвали «неизбирательным применением силы».
При этом 17 марта в Совете безопасности ООН Россия фактически дала «зеленый свет» началу военной операции. РФ не только не воспользовалась правом вето, но и воздержалась при голосовании по резолюции, которая разрешила использовать «любые средства, кроме прямого военного вторжения» для защиты мирного населения -- то есть позволила начать бомбардировки страны.
Постоянные противоречия заметны и на других направлениях российской внешней политики. Руководство страны регулярно критикует президента Белоруссии Александра Лукашенко. Наиболее жестко Дмитрий Медведев выступал осенью прошлого года – во время избирательной кампании в Белоруссии. Тогда российский лидер грозил обнародовать протокол переговоров, на которых Лукашенко обещал признать независимость Абхазии и Южной Осетии, напоминал, какое количество денег Россия вкладывает в белорусскую экономику и негодовал по поводу «антироссийской риторики» в избирательной кампании Лукашенко. Из речей Медведева можно было сделать вывод, что он прервет контакты с соседом, пока тот не выполнит его условия, и перестанет дотировать экономику Белоруссии.
Впрочем, уже 10 декабря (за 9 дней до выборов) на переговорах в Москве президенты неожиданно помирились. «Милые бранятся только тешатся», -- сообщил Лукашенко. О признании бывших грузинских республик никто не вспоминал, а Белоруссия, естественно, в очередной раз получила экономические дивиденды от договоренностей. Россия объявила об обнулении экспортных пошлин на нефть для Минска, что, по подсчетам экспертов, принесет стране около четырех миллиардов долларов.
Наконец, Россия регулярно заявляет о недопустимости ведения переговоров с террористами. «Это мировая практика борьбы с террористами. Как только с ними вступают в переговоры, агрессия и количество террористических актов увеличиваются, а, значит, увеличивается и количество жертв. Поэтому повторю ещё раз: мировая практика такова, что с террористами никто переговоров не ведёт», -- в очередной раз заявил Владимир Путин вскоре после теракта в аэропорту «Домодедово».
Впрочем, такие взгляды не мешали Путину в 2006 году принимать в Москве делегацию группировки ХАМАС, ответственной за многочисленные теракты на Ближнем Востоке. На этом контакты между Москвой и террористами не закончились. В частности, в мае прошлого года свежеизбранный президент России встречался с лидером ХАМАС Халедом Машаалем.
«И на елку влезть, и задницу не поцарапать»
«А что вас удивляет? Это обычная стратегия России -- и на елку влезть, и задницу не поцарапать», -- комментирует особенности российской внешней политики президент Института стратегических оценок Александр Коновалов.
«У нас нет целостного понимания интересов и стратегий. А нет его потому, что нет единых принципов, -- добавляет политолог Георгий Бовт. -- Можно сколько угодно ругать США, но они хотя бы делают вид, что у них есть некая ценностная платформа внешней политики. Мы даже вид не делаем. Мы наблюдаем антизападническую риторику, предназначенную скорее для внутреннего потребления, неизжитые имперские амбиции при отсутствии поступков, подобающих империи. Отсюда такая эклектика и получается».
«В России существует достаточно сильное антизападное лобби. Поэтому руководству страны приходится маневрировать, учитывая этот факт», -- говорит председатель правления Центра политических технологий Борис Макаренко. «У нас есть левые, генералы и газовый комплекс – они заставляют идти на оговорки», -- считает руководитель Центра анализа ближневосточных конфликтов Института США и Канады Александр Шумилин.
