Закон для бизнеса, но не Ходорковского

Реформирование судебной системы и гуманизация правосудия -- одна из любимых тем президента с юридическим образованием. Законодательные изменения, направленные на декриминализацию части статей Уголовного кодекса и расширение использования наказаний и мер пресечения, не связанных с лишением свободы, во время президентства Дмитрия Медведева действительно происходят. С практикой применения этих законов дела обстоят сложнее.

Одна из законодательных инициатив Дмитрия Медведева связана со смягчением наказаний за экономические преступления и ограничение заключения под стражу бизнесменов, обвиняемых по таким статьям.

Необходимость уменьшить число предпринимателей в СИЗО стала понятна, в частности, со смертью в следственном изоляторе главы аудиторской компании Firestone Duncan Сергея Магнитского. Его обвиняли в уклонении от уплаты налогов. Следователь отказал адвокатам Магнитского в предоставлении медицинской помощи обвиняемому, и почти через год после ареста он скончался в бутырском СИЗО. За этим последовали значительные кадровые перестановки во ФСИН, президентским указом были отправлены в отставку более 20 высших руководителей службы, в том числе глава УФСИН по Москве, глава управления по борьбе с налоговыми преступлениями ГУВД Москвы и замдиректора ФСИН.

По мнению экспертов, опасность назначения ареста в качестве меры пресечения предпринимателям связана с тем, что их изоляция может организовываться в интересах конкурентов или рейдеров.

1 марта этого года Дмитрий Медведев внес в Госдуму законопроект, предусматривающий поправки к Уголовному и Уголовно-процессуальному кодексам России. В соответствии с ними заключение под стражу не может применяться к людям, которые обвиняются по следующим статьям УК: 159 (мошенничество), 160 (присвоение или растрата) и 165 (причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием), если преступления совершены в сфере предпринимательской деятельности. Кроме того, в СИЗО нельзя отправлять обвиняемых по статьям: 171-174 (незаконное предпринимательство, незаконная банковская деятельность, лжепредпринимательство, легализация), 176-178 (незаконное получение кредита или уклонение от его уплаты и недопущение конкуренции), а также по нескольким статьям, связанным с неуплатой налогов и таможенных пошлин и незаконным банкротством компании.

Исключением могут стать только случаи, попадающие хотя бы под одно из прописанных в законе обстоятельств: содержание под стражей может назначаться, если личность подозреваемого не установлена, подозреваемый не имеет места жительства в России, им нарушена ранее избранная мера пресечения, или он скрылся от органов расследования или суда. Если к подозреваемому нельзя применить ни одно из этих обстоятельств, в СИЗО его отправлять нельзя.

Президентские поправки в парламенте прошли предсказуемо быстро -- 26 марта одобрила законопроект Госдума, а уже 7 апреля он вступил в законную силу. По мнению вице-президента центра политических технологий Алексея Макаркина, поправки были приняты для того, чтобы повысить инвестиционную привлекательность России, -- с новым законом заниматься бизнесом в стране не так опасно. «Сейчас цены на нефть упали, поэтому надо привлекать внимание предпринимателей, надо за ними ухаживать», -- считает Макаркин.

Но уже через месяц после принятия поправок произошло событие, показавшее несоответствие нового закона правоприменительной практике. Произошло оно в громком процессе против Михаила Ходорковского и Платона Лебедева. Бывшие руководители ЮКОСа обвиняются как раз по статьям 160, 174 и 174.1, которые попадают под действие нового закона. А значит, по мнению адвокатов, содержание под стражей к их подзащитным применяться не может. Тем не менее прокуроры заявили ходатайство для продления подсудимым срока ареста, судья Данилкин это ходатайство удовлетворил. При этом ни гособвинители, ни судья, обосновывая свою позицию, не сказали ни слова о новом законе.

Это решение Хамовнического суда адвокаты попытались оспорить, а Михаил Ходорковский -- донести до президента страны. Подсудимый написал письмо председателю Верховного суда Вячеславу Лебедеву и сообщил, что объявляет голодовку с требованием проинформировать Медведева об игнорировании судом президентских поправок. Уже на следующий день пресс-служба Кремля сообщила, что президент с письмом Ходорковского ознакомился, и подсудимый перестал голодать. Более подробных разъяснений по этому вопросу президент делать не стал, зато депутаты от «Единой России» направили протокольное поручение о неисполнении президентских поправок в Верховный суд.

Несмотря на политический шум вокруг этой ситуации, Мосгорсуд в конце прошлой недели отклонил жалобу адвокатов и оставил меру пресечения Ходорковскому и Лебедеву без изменения, объяснив это тем, что преступления подсудимых не относятся к сфере предпринимательской деятельности.

По мнению Алексея Макаркина, этот аргумент станет лазейкой, которая позволит содержать предпринимателей под стражей, невзирая на изменения в законодательстве. «Михаил Ходорковский занимался нефтяным бизнесом. Очевидно, что здесь речь идет о предпринимательской деятельности. Но появилась такая возможность не отпускать тех предпринимателей, которых суд или власть хочет оставить за решеткой», -- считает политолог. По словам Макаркина, в такой ситуации возникает соблазн пользоваться этой лазейкой во всех удобных случаях.

Президент фонда «Петербургская политика» Михаил Виноградов считает, что в других делах ситуация с подследственными бизнесменами будет постепенно улучшаться. «Наверное, если говорить о перспективе в полгода, если редакция поправок не будет окончательно похоронена, то в целом по большинству случаев суды будут идти на меры пресечения, не связанные с лишением свободы. Но это вопрос не одного дня, потому что судебная система сама тестирует намерения власти на серьезность», -- считает политолог.

Ходорковского и Лебедева, по мнению Виноградова, эти поправки в любом случае не коснутся. «Я думаю, что дело Ходорковского сегодня не является для судов прецедентным. Все понимают, что это совершенно отдельно, и есть один-два человека, которые все будут решать», -- заявил политолог.