Ходорковский хочет поговорить о Довгии

В понедельник в Хамовническом суде Москвы начался новый этап процесса против Михаила Ходорковского и Платона Лебедева -- на заседание пригласили первого свидетеля обвинения. Зрителей в этот день собралось много -- около 50 человек. Напротив входа в суд их встретил одиночный пикет: человек с недовольным лицом стоял под дождем и держал один конец плаката «Один за всех» с фотографиями Ходорковского. Другая сторона транспаранта была привязана к столбу.

Кража во благо

Прежде чем приступить к допросу свидетелей, слово попросила сторона защиты. Адвокат Константин Ривкин заявил ходатайство о приобщении к делу финансовой отчетности потерпевших -- дочерних компаний ЮКОСа за 1998-2004 годы.

По мнению адвоката, прокуроры намеренно скрыли эти документы, так как отчетность показывает, что в компаниях «Юганскнефтегаз», «Самаранефтегаз», «Томскнефть» и ВНК за указанный период зафиксировано образование валовой прибыли от продажи нефти. «Если эти документы представить суду, прокурорам придется доказывать уникальный феномен -- воровство, принесшее «обворованному» прибыль!» -- подытожил Ривкин.

Кроме того, по мнению адвоката, хотя сторона обвинения заявила, что предоставление письменных доказательств закончено, защита до сих пор не видела документов, показывающих фактическое перемещение нефти, которую, по версии обвинения, похитили подсудимые. В связи с этим адвокаты попросили представить соответствующие доказательства.

Ранее адвокаты уже заявляли подобные ходатайства -- как на предварительном разбирательстве, так и на рассмотрении дела по существу. Во всех случаях прокуроры отвечали, что требования защиты преждевременны и на данной стадии процесса удовлетворению не подлежат. Такой же линии они придерживались и сегодня. Судья Виктор Данилкин мнение прокуроров разделил и оставил ходатайство без удовлетворения.

Из подсудимого в свидетели

Первым свидетелем обвинения стал Андрей Крайнов, бывший директор АОЗТ «Волна». Участникам процесса Крайнов хорошо знаком -- в 2005-м он обвинялся по первому делу ЮКОСа и был приговорен к 4,5 года условно. На условном сроке тогда настаивали сами прокуроры, мотивируя это тем, что Крайнов частично признал свою вину и согласился сотрудничать со следствием.

Крайнова допрашивал прокурор Лахтин. Он попросил свидетеля рассказать о работе в «Менатепе». Крайнов в начале 1990-х годов работал в отделе по обслуживанию клиентов банка -- по их заказу скупались акции и регистрировались юридические лица. С 1995 года для банка «Менатеп» этим начала заниматься компания СП РТТ, а Крайнов стал в этой компании заместителем директора. По словам свидетеля, акции СП РТТ находились в залоге у «Менатепа», так что он фактически управлял компанией.

Прокуроров интересовало, как регистрировались фирмы «Росспром», ВНК, ЮКОС СТ, а также создавались ЗАТО -- компании в зонах со льготным налогообложением. Свидетель признал, что СП РТТ занималась регистрацией этих компаний.

Прокурор Лахтин спросил о том, как покупался сам ЮКОС и какое участие в этом принимали компании «Монблан» и «Лагуна». Адвокаты потребовали отвести вопрос, так как он не имеет отношения к предъявленному обвинению. Судья не поддержал отвод, и Крайнов рассказал, что являлся гендиректором «Монблана», а владельцем «Лагуны» был его начальник по СП РТТ Анилионис. От него свидетель получил указание участвовать в покупке акций ЮКОСа. Возможно, предположил Крайнов, обе эти компании контролировались «Менатепом».

Любители поговорить

В конце заседания Михаил Ходорковский напомнил суду о статье № 252 УПК РФ, которая утверждает, что судебное разбирательство ведется только в отношении подсудимых, а не третьих лиц. «Поскольку меня не обвиняют в незаконной регистрации предприятия, то непонятно, к чему разговоры о том, что кто-то незаконно что-то зарегистрировал», -- заявил он.

Впрочем, по словам Ходорковского, он сам не прочь поговорить на отвлеченные темы. «Я вот, например, очень хочу поговорить о Довгии, -- признался подсудимый. -- Мне есть что сказать. И свидетелей могу пригласить очень много. Если сейчас вы разрешаете им говорить не по делу, а потом собираетесь разрешить нам, я буду только счастлив. Но если вы собираетесь запретить нам, не разрешайте и им».