Обвинение по делу Ходорковского и Лебедева удивило адвокатов, подсудимых и зрителей -- во время ходатайства о продлении срока содержания под стражей прокуроры, по сути, представили новые обвинения. По данным прокуроров, даже будучи за решеткой, Ходорковский и Лебедев легализовывали средства ЮКОСа, переводя их на счета офшорных компаний.
В среду на заседание по делу в отношении Михаила Ходорковского и Платона Лебедева пришли около 40 человек – число невероятное по сравнению с предыдущими днями. Лето и монотонное многотомное чтение прокуроров усыпили зрителей. Но после двухдневного перерыва в слушаниях зал заседаний оказался полностью забит зрителями. Впрочем, уже во время первого 5-минутного перерыва половина зрителей покинула зал.
Обыск, которого не было
Прокурор Лахтин огласил протокол обыска в инвестиционном банке «Траст» и изъятые в его процессе материалы – платежные поручения, копии актов купли-продажи векселей и прочие документы.
«Этот обыск проводился 9 апреля 2008 года, причем не указано, что происходило это по постановлению суда. Кроме того, на документе не указан номер дела. Какое он имеет отношение к нам, непонятно», -- взял слово адвокат Лебедева Владимир Краснов. По его словам, расследование этого уголовного дела тогда проводилось в Чите, так что неизвестно, на каком основании следователи обыскали офис московского банка.
По мнению Платона Лебедева, это даже и обыском назвать нельзя. Подсудимый обратил внимание суда на заявление президента банка Андрея Дроздова, содержащееся в документе: «Документы изъяты не в моем рабочем кабинете, а получены в разных подразделениях банка и представлены следствию». «Разве это называется обыск?» -- удивился Лебедев.
Еще более удивительным, по мнению подсудимого, выглядит отметка принтера с датой, которая стоит на всех документах, – 4 апреля 2008 года. «В действительности никакого обыска не было, – подвел итог своих рассуждений Лебедев. – В нарушение закона о банковской тайне кто-то за пять дней до обыска в ИБ «Траст» уже изготовил все документы, которые потом якобы стали предметом обыска».
Доказательства против Зурабова
Далее Лахтин огласил перевод письма из компании «Дайва Европа Лимитед» в банк МЕНАТЕП. В письме утверждались условия сделки между этими компаниями. После оглашения адвокат Краснов заявил, что документ зачитан не полностью и по какому принципу выбиралось, что оглашать, а что нет, он понять не может. «Хочу привлечь ваше внимание к подписям в английском варианте документа – они не принадлежат нашим подзащитным. Какое отношение этот документ имеет к нашему уголовному делу, видимо, будет объяснено позже», -- предположил Краснов.
Ходорковский же решил прояснить ситуацию уже сейчас. Он сообщил, что подпись, которая стоит в конце документа, ему знакома – это подпись Зурабова. «Но это не тот Зурабов, – успокоил присутствующих подсудимый. – Это Саша Зурабов, его брат».
Кроме того, Ходорковский высказался по поводу самого документа. «Как уверяют государственные обвинители, деньги, которые мы получили по этому договору, были направлены на приобретение компании ЮКОС. Тут указана дата сделки -- 29 января 1998 года, -- пояснил подсудимый. – А ЮКОС мы купили в 1996 году».
Что такое «легализация»
Приступив к оглашению очередного блока документов, прокурор Лахтин пообещал: «Данные документы подтверждают часть обвинения против Ходорковского и Лебедева, которая касается легализации средств, полученных от реализации нефти». Затем были оглашены сами документы – выписки с лицевых счетов «Дансли Лимитед» за два года, а также поручения от этой компании к доверительному инвестиционному банку «Траст» на покупку иностранной валюты.
Платон Лебедев заметил: «Оглашенные документы означают, что клиент поручил банку купить иностранную валюту на средства своего счета. И это они называют легализацией? Главное, чтобы они потом от своих слов не отказались!».
Новейшие обвинения
Во второй половине заседания прокуроры заявили ходатайство о продлении срока содержания под стражей Ходорковскому и Лебедеву на три месяца.
Ходатайство было заявлено в неожиданной форме: прокуроры настояли на том, что это устное ходатайство, хотя его текст Валерий Лахтин читал по листку бумаги, который потом отдали секретарю для занесения в протокол. Оглашение текста ходатайства заняло более получаса – в нем прокуроры рассказывали о высокой общественной опасности подсудимых.
Лахтин пояснил, что все преступления подсудимые совершали умышленно в составе организованной группы и в этой группе занимали лидирующие позиции. Прокуроры опасаются, что подсудимые, выйдя на свободу (ни Ходорковский, ни Лебедев реально пока не могут выйти на свободу – не закончился срок лишения свободы по приговору первого процесса. -- Infox.ru), могут воспрепятствовать судопроизводству – уедут за границу, не будут являться на допросы или «используют скрытые денежные средства, чтобы повлиять на процесс судопроизводства».
«Даже находясь за решеткой, Ходорковский и Лебедев умудрялись легализовывать средства ЮКОСа, переводя их на счета офшорных компаний», -- уверял прокурор Лахтин, ссылаясь на публикации газеты «Коммерсантъ». И сейчас скрытые от судебных приставов денежные средства ЮКОСа, по мнению обвинения, подсудимые используют для того, чтобы препятствовать судопроизводству. В частности, на эти средства за границей проживают другие фигуранты уголовного дела.
По этим соображениям, сообщили прокуроры, освобождать подсудимых из-под стражи нельзя. В заключение Лахтин попросил приложить к материалам дела указанные статьи «Коммерсанта».
Преступления за решеткой
По сути в заявлении прокуроров содержались новые обвинения в отношении Ходорковского и Лебедева – о сокрытии и легализации средств во время тюремного заключения. Несколько озадаченные таким поворотом дела, адвокаты попросили председательствующего ознакомиться с текстом ходатайства. Произошла заминка. Судья Данилкин пояснил, что у него есть только выписки из газет. Адвокат Вадим Клювгант попросил для ознакомления хотя бы черновик, по которому читал Валерий Лахтин и который будет предоставлен секретарю. Прокуроры заявили, что ходатайство было устным, так что никаких черновиков адвокатам не покажут.
Слова попросил Платон Лебедев. Он напомнил, что по нормам УПК заявлять ходатайство о мере пресечения возможно только в письменной форме. «То, что происходит сегодня здесь, станет предметом для разбирательства в ЕСПЧ, – пообещал Лебедев. – Одиннадцать последних решений Европейского суда именно по мере пресечения показывают, что наша прокуратура нарушает свои же законы. А выплачивать компенсации приходится государству».
Михаил Ходорковский попросил судью дать защите время для подготовки ответа и найти возможность предоставить текст ходатайства в письменной форме. «Сделанное заявление свидетельствует либо о проведении дополнительных следственных действий в отношении меня и Платона Лебедева, которые противоречат заявлениям обвинения в суде, либо говорит о том, что прокурор Лахтин делает безответственные клеветнические заявления, которые дают нам повод заявить ему отвод», -- заявил подсудимый. В любом случае, по его словам, текст ходатайства защите необходим для подготовки ответа.
Так как обвинение было готово отдать текст секретарю, но не защите, судья Данилкин придумал сложную схему. Он объявил перерыв на два часа, чтобы секретарь могла подготовить протокол заседания в этой части, которое потом будет предоставлено защите.
Только через три часа копии протоколов были готовы и розданы участникам процесса. Адвокаты, увидев восьмистраничный текст ходатайства, попросили время до пятницы для подготовки ответа.
Дать такой перерыв судья не согласился и назначил следующее заседание на четверг, 14.00.
