На Восточном экономическом форуме президент России Владимир Путин предложил создать аналог «Большой семерки», в который вошли бы Китай, Индия и Турция.
«Турция, наряду с Китаем и Индией могла бы участвовать в широком формате наподобие G7, это было бы полезно и уместно», – заявил Путин.
«Таких оплеух США с Великобританией давненько не получали», – прокомментировал ситуацию в своем Telegram-канале прокремлевский политолог Алексей Мухин.
Подобная оценка со стороны Мухина не случайна. Он критически отнесся и к прозвучавшему ранее из уст президента США Дональда Трампа предложению позвать Россию на следующий саммит G7. Тогда Мухин высказал мнение, что своим предложением вернуть Россию Трамп всего лишь пытается привлечь внимание к саммиту в Биаррице.
Тем временем премьер-министр Японии Синдзо Абэ заявил во время ВЭФ, что на встрече в Биаррице поднимал тему возврата России в «Большую семерку».
В Кремле возвращаться в «Большую семерку» не торопятся. Там периодически напоминают, что Москве интересны более широкие форматы, типа «Большой двадцатки». Это понятно, поскольку в G20 больше стран, с которыми России проще договориться.
Относительно объединения с Турцией остается непонятно, идет ли речь о БРИКС (объединении Бразилии, России, Индии, Китая и ЮАР) или каком-то новом формате. Если о первом, то что думают о приглашении Анкары партнеры Москвы? Если о втором, то зачем тогда нужен БРИКС, который недавно сенатор Андрей Климов назвал куда более жизнеспособной организацией нежели G7?
Климов в своем недавнем выступлении и вовсе постулировал тезис, что возврат России в G7 нужен не самой Москве, а Трампу, который чувствует угрозу со стороны БРИКС и таким образом намерен посеять рознь в отношениях Москвы и Пекина.
Правда, возвращение России в G7 остается под вопросом еще и потому, что «в товарищах согласья нет» внутри самой «Семерки». Если США – за приглашение для Москвы, то Лондон крайне против расширения формата за счет России.
Отреагировали на идеи возврата России в большую политику и на Украине. Президент Владимир Зеленский высказал мнение, что возвращение возможно только после того, как будет решен крымский и донбасский вопросы.
