«Проблема Навального после посадки остается для Кремля не менее острой, чем до»,— считает политолог Татьяна Становая.
«Казалось бы — посадили, конец истории. Ан нет. Вместо ожидаемой (и легко достижимой при желании) тишины, тема Навального громко звучит в информационном пространстве, причем, во многом стараниями самой власти», — пишет политолог. По ее словам, сложность здесь в том, что в этой ситуации «нет никакого единого Кремля, проработанного плана действий, тактики и стратегии и вообще понимания того, что и как должно быть дальше».
Становая ситает, что кураторам внутренней политики хотелось бы, чтобы тама Навального заглохла. «Конечно, в идеале, лучше б Навальный вообще не возвращался, превратился в политического беженца и маргинализировался. Но раз уж сел, то пусть сидит тихо. Ну и поводов никаких не дает для информационных всплесков», — пишет она.
По мнению политолога, позиция ФСБ здесь такова: «информационный шум — не наше дело». Главное — чтоб сидел, да так, чтобы все остальные боялись бросать вызову режиму. «То есть подчеркнуто бесцеремонное и бесчеловечное отношение, никаких поблажек. Наказать, проучить», — пишет Становая.
«Пропагандисты — за хайп. Оттоптаться на теме Навального — одно удовольствие. Плюс встроиться в повестку, доказать свою патриотичность и лояльность, заслужить внимание Папы», — размышляет она.
Для ФСИН Навальный — это проклятье на голову, предполагает политолог. Из основная задача — угадать настроения начальства. «С Навальным приходится обходиться исходя из сложных чиновничьих расчетов и инстинктов самосохранения в условиях отсутствия внятных команд — особенно помогать нельзя (заподозрят в скрытых симпатиях), но и гнобить опасно, можно переусердствовать, а за последствия потом отвечать», — пишет Становая.
«Надо всем этим муравейником — Путин, который решил, что спас страну от негодяя, источника угрозы национальной безопасности, инструмента дестабилизации в руках западных спецслужб. Сделал хорошее дело. Боится ли Путин, что с Навальным что-то случится? Полагаю, что логика тут простая: все мы под Богом ходим. Ни специально гнобить, ни создавать преференций он не собирается. Хотя выбор из всех опций «отсидки» был сделан в пользу самого «пыточного» — вероятно в воспитательных целях. Ну а там на все воля Божья», — предполагает политолог.
По ее мнению, сейчас «жизнь Навального — под серьезной угрозой, что, в случае худшего сценарий, будет иметь серьезные последствия для режима». У власти тут могут быть два подхода, размышляет политолог.
Первый она называет прагматичным, когда прочитываются последствия событий, путь и пущенных на самотек. При этом игра со здоровьем Навального сейчас — это как лотерея — может и не повезти, замечает политолог.
Второй — инерционный, когда этот «самотек» задан «высшим» желанием разделаться с врагом, и никто «канализировать» процесс не решится. «В этом случае инерция и ее последствия могут оказаться опасней самого «врага», — предполагает политолог. «Очень хочется верить, что восторжествует разум», — замечает Становая.
