Путин на «Валдае» высказал две важные вещи относительно Китая.
Он признал, что Россия помогает КНР в создании системы предупреждения о ракетном нападении (СПРН). В общем о российско-китайских отношениях он сказал так: «Это союзнические отношения в полном смысле многопланового такого, стратегического партнерства».
РФ и Китай говорят о наличии «стратегического союза», который, однако, не предусматривает жестких обязательств об оказании военной помощи, если один из союзников будет атакован, отмечает политолог Василий Кашин. В политической реальности подобная расплывчатость обязательств нормальна, пишет Кашин.
Заключение соглашения с непременным обязательством начать воевать против конкретного противника и с указанием числа войск и датами начала операции при нынешнем международном праве невозможно, считает политолог. Действительную силу нынешним военным соглашениям дают не нормы права, а общее военное планирование и прочие аспекты сотрудничества в военной сфере, пишет Кашин. В данных областях Москва и Пекин еще с середины 2000-х взаимодействуют все теснее, отмечает политолог.
С прошлого года во взаимодействии РФ и КНР в военной сфере начался новый этап. Москва высказала заинтересованность в этом сотрудничестве еще раньше — после крымских событий 2014 года и начала затяжного конфликта с США. В 2017 году Москва инициировала подписание соглашения о двустороннем военном сотрудничестве. Китай повернулся в сторону России в прошлом году, после того, как началась его масштабная торговая война с США, инициированная Трампом.
На новом этапе военного сотрудничества наблюдается усиление военно-технического сотрудничества, которое распространилось теперь даже на сферу стратегических вооружений. Политолог отмечает, что РФ и КНР располагаются так, что для взаимного сдерживания (в случае ухудшения отношений) им потребуется преимущественно другой набор сил и средств, чем те, которые они применяют для сдерживания Америки.
При возможном обострении с КНР, Россию больше всего беспокоили бы китайские сухопутные войска и китайский арсенал ракет средней и меньшей дальности. А рост возможностей китайского океанского флота, строительство китайской системы СПРН, стратегической ПРО или увеличение числа межконтинентальных ракет не представляет особых проблем для Москвы, отмечает политолог.
«Сотрудничая с Китаем в соответствующих областях, Россия практически ничего не теряет с точки зрения безопасности, но при этом существенно осложняет жизнь США, укрепляет отношения с ключевым партнером и получает значительный экономический выигрыш», — считает Кашин.
Ранее политолог Руслан Айсин высказался относительно воинственной риторики РФ и Китая относительно США. «Чтобы вы понимали. Штаты являются маяком для всех их оппонентов. Отпрыски российской элиты учатся и живут там. Дочери Лаврова и Нарышкина прекрасно себя там чувствуют и всячески расхваливают заокеанскую державу, несмотря на то, что их отцы ведут «борьбу» с американским империализмом.
Но не только наши элиты ориентированы на Вашингтон. Как стало известно, дочь лидера Китая Си Цзиньпина возобновила свою учёбу в Гарварде. Воинственная риторика оказывается иногда продуктом для внутреннего потребления», — отмечает политолог.
