Элиты потеряли чувство самосохранения

Его нельзя преодолеть в рамках той экономической логики, которая с 2012 года преобладает в российских элитах, считает он. В большинстве государств экономический рост в основном стимулирует конечное потребление. То есть либо люди, либо предприятия, продающие им свои товары и услуги, являются источниками средств, которые далее расходятся по всему народному хозяйству.

В подобной системе основной удар кризиса принимают крупные концерны, которые производят машины и оборудование; в этом секторе возрастает конкуренция, которая ускоряет технологический прогресс.

В РФ с возвращением Путина к власти внедряют противоположную модель: средства активно выкачивают у конечных потребителей и малых предпринимателей. Об этом говорит понижение реальных доходов, отсутствие адресных программ помощи бедным, рост налогов и поборов и повышение нагрузки на мелкие предприятия, а потом через профицитный бюджет эти деньги вливают в госкомпании, в основном работающие на экспорт (нефтяная отрасль) либо на государство (оборонная сфера, авиапром ...).

По мнению экономиста, именно из-за этого экономика не может расти — и не сможет, даже если вдруг чиновники не будут брать взятки, а все бюджетные средства будут использованы по назначению. Само их «назначение» сейчас не может активизировать экономический рост — лучший вариант, если ВВП вырастет на ту же сумму, которая посредством бюджета изъята у граждан и бизнеса.

Главная проблема, которую несет продолжающаяся стагнация — нарастающая усталость россиян, которые не верят показателям Россстата. Усталость эта не та, что была в 1990-е годы: тогда часть граждан пришла в отчаяние от краха старого образа жизни, но у другой части появилось ощущение широких возможностей. Также тогда резкое падение экономики длилось лишь 4 года, а новая реальность сильно отличалась хотя бы по форме от надоевшего социализма.

Сегодня доходы падают уже 6 лет подряд, вырос пенсионный возраст, девальвация идет теми же темпами, что и в 1993–1997 годах, но при этом экономика вовсе не дает возможности проявиться частной инициативе, силовики работают лучше рэкетиров, а социальные лифты не работают. При этом власти намеренно создают у граждан ощущение жизни «в осажденной крепости» и этим как бы говорят о том, что на улучшение жизни в ближайшее время не нужно рассчитывать, отмечает Иноземцев.

Неудивительно, что эта власть теряет популярность. Даже ВЦИОМ определил рейтинг поддержки президента в 30,5%, пока ему не позвонили из Кремля и цифра не увеличилась до 72%.

Экономические сложности при падении популярности стареющего Путина должны использовать для «раскрутки» преемника, который использовал бы усталость от нынешнего застоя и резервы для смены системы и экономического прорыва, полагает экономист. Но, судя по всему, этому не бывать: Путин, похоже, действительно верит в то, что экономика начнет расти, а его «ближний круг» не намерен жертвовать нынешними финансовыми интересами ради будущих.

Начало правления Путина показало, что весьма успешные реформы могут отнюдь не расходиться с интересами элит; наоборот, в теперешних условиях от старта бурного роста будет лучше всем, — и чиновника, давно ставших собственниками значительной части российских активов.

Опасной создавшуюся ситуацию делают три момента: отсутствие у элит плана перехода от путинской к постпутинской эпохе; внутренняя рассогласованность этих групп; неминуемое приближение кризиса, который унесет все резервы, а стагнация перейдет в длительную рецессию.

По мнению экономиста, в последние несколько лет отечественные элиты полностью утратили чувство самосохранения. Они ничего не сделали для того, чтобы выйти из рукотворного кризиса; они не пробуют смягчить недовольство народа, а скорее провоцируют его, и, что самое главное, они демонстративно отказываются рассматривать нынешнюю ситуацию как прелюдию к смене руководства РФ и ее экономической политики. Такое поведение элит в ближайшие 4–5 лет может сформировать революционную ситуацию, которую нарисованные рейтинги и выдуманные темпы роста не помогут избежать, пишет экономист.