Москва
21 ноября ‘24
Четверг

Что заставит олигархов возвращать деньги на родину: об амнистии капиталов

Президент России Владимир Путин потребовал еще на год продлить амнистию капиталов, которая предполагает освобождение от ответственности за налоговые и валютные нарушения для россиян, добровольно вернувших активы из офшоров на Родину.

Текущий раунд амнистии — второй с 2015 года, когда Путин призвал миллиардеров на помощь падающей экономике, — должен был завершиться 1 марта.

Третий этап амнистии капиталов продлится до конца февраля 2020 года. По задумке властей это должно помочь вернуть деньги из офшоров в Россию.

Инициаторам идеи об амнистии есть чем отчитаться: и задекларировано более 10 млрд долларов, и часть денег удалось вернуть в Россию. Но все понимают, что это капля в море, именно поэтому амнистию в очередной раз продлевают, пишут авторы телеграм-канала «Мейстер».

До последнего времени среднестатистическому крупному бизнесу не имело смысла возвращать деньги в РФ. Они уже выведены из России, вложены в какое-то дело, приносят доход, налоги РФ платить не надо.

Но за последние пару лет произошло несколько изменений, которые могут подтолкнуть бизнесменов к возвращению денег на родину: так, Россия активно налаживает обмен налоговой информацией. В том числе и с основными офшорами и крупными западными странами. Незадекларированные средства в западных банках могут привести к уголовному преследованию в России за неуплату налогов.

Также бизнес все менее и менее безопасно чувствует себя в западных юрисдикциях. Внезапно может обнаружиться, что ты агент российской разведки и все твои лондонские счета будут заблокированы, а на имущество будет наложен арест. Невольно задумаешься, а не пора ли, уплатив налоги, возвращаться на Родину, отмечают авторы канала.

Бизнесмены не против риска, каждый будет решать для себя эту дилемму самостоятельно. Согласно коллективному бессознательному представлению бизнесменов о РФ — здесь капитал защищен хуже, чем в офшорах. И стоит перевести деньги сюда, как их тут же отберут. Но это скорее психологический страх, и работать с ним нужно тоже в плоскости психологии, а не только законотворчества.

Полная версия